– Нет, я просто стал быстрее раздражаться, когда меня держат за идиота, – я встаю и направляюсь к двери. Взявшись за ручку, я останавливаюсь и добавляю: – И если вы считаете, что я во всем этом замешан – удачи.
– Наверняка Госдеп обеспечит вам алиби, – говорит Галлард.
– Вообще-то я про образцы, которые взяла ваша «лаборантка». Скажите, что ей придется использовать базу данных обширнее обычной.
– В смысле? – спрашивает Николсон.
Вместо ответа я закрываю дверь и оставляю их гадать, что имел в виду. Да, это мелочно с моей стороны, но ровно с того момента, как «лаборантка» вошла в комнату, а Галлард начал изображать раздражения и недоумение, стало понятно, что все это шоу. Самое грустное, что они могли просто меня попросить.
– Доктор Крей! – кричит пытающийся догнать меня Николсон, когда я уже готов сесть в машину. Я все еще зол, что меня таскают туда-сюда непонятно зачем, но при этом испытываю некоторое сочувствие к агенту, который явно выкладывается по полной ради этого дела и до некоторой степени стал жертвой дурных советов Галларда.
– Что такое, Шон? – спрашиваю я, замерев с ключом от машины в руке.
– Простите, пожалуйста. Мне правда очень неудобно. Мы уже все головы себе сломали с этой историей. Вот Галларда прислали. Я упомянул вас… В общем, не вините его, это все из-за меня. Просто… Тут такое творится.
– Звучит не очень убедительно. – Я отпираю машину.
– Я могу показать вам материалы дела.
– Меня ждет куча своих материалов.
– Хорошо, тогда могу рассказать, почему Галлард так вами заинтересовался.
– Продолжайте.
Николсон оглядывается через плечо, словно опасается, что кто-то услышит.
– Есть одно дело, которое он ведет. Даже не дело, так, подозрение.
– Он подозревает меня?
– Нет, по крайней мере не напрямую. Он хотел встретиться, потому что ему было любопытно взглянуть на вас, но я сам действительно хотел, чтобы вы попытались разобраться в том, что тут произошло. Ну, и одно за другим…
– А кончилось тем, что вы принялись неуклюже врать мне, чтобы получить образец моей ДНК, который я бы с радостью позволил вам взять, и не пришлось бы подсовывать вам фальшивку.
– Фальшивку?
– Мазок изо рта. У меня в собой всегда несколько ватных палочек с образцами слюны шимпанзе.
На мгновение Николсон теряет дар речи и просто смотрит на меня.
– Еще раз, простите, пожалуйста. С этим делом куча странностей. Галлард приехал разобраться, не связаны ли они с его делом.
– И что же это за «его дело»? – спрашиваю я.
– Галлард называет его «Фантом».
– Не слишком оригинальное название для серийного убийцы, – замечаю я.
– Это не серийный убийца, по крайней мере насколько мне известно. В двух словах описать. В общем, криминалисты из лаборатории в Куантико заметили неко[7] торые странности в нескольких делах. В том числе в закрытых, где доказательная база была – не подкопа-ешься, – объясняет Николсон.
– Хорошо, заинтересовали. Слушаю внимательно – какие странности?
– Мелкие детали. Например, волосок с одного места преступления, который внезапно появляется в двух других делах. Или след с характерным отпечатком. Волосок А и отпечаток Б могут обнаружиться на одном месте, а потом отпечаток Б и другой волосок, скажем, В – на следующем. А потом в третьем деле возникает волосок В и след с места преступления А. Понимаете?
– Будто кто-то взял три разных пазла и раскидал детали по местам преступления?
