А значит, будь дочь дома, наша гостья не стояла теперь передо мной.
Но как ей ТЕПЕРЬ вернуться назад, в своё время?
Через кого?
Вот вопрос вопросов.
И здесь, похоже, условие генетическо-возрастной идентичности может оказаться решающим для возвращения её в пространственно-временной коридор…
– Не знаю, – растерянно смотрит вокруг она. – Первое, кого я увидела, были вы, вот и поздоровалась с ходу.
– Понятно, – выдыхаю озабоченно. – Значит, их нет… здесь!
…Впрочем, этот вопрос не для меня, как в том фильме: «Это не мой рояль»…
Ни одному смертному не дано объять необъятное. Вселенная должна сама решить, как Ей не допустить временного коллапса, оставив живое сознание в безвременье. В конце-то концов, закон сохранения Энергии – «…ничто и никто не появляется из ничего и не исчезает в никуда» – ещё никто не отменял.
Всё в этом живом Мире и «здесь», и «тут» компенсируется, находясь в равновесии друг с другом.
Весь вопрос остается лишь в том, что во всём этом требуется лично от меня.
– «Здесь вам не тут!» – парирует машинально прилипшей к нам обоим цитатой.
– Надеюсь, что «не тут»… – так же машинально парирую, не подумав. – То есть не там… – мямлю, соображая, к чему бы это всё ляпнул сейчас.
Вот что за натура такая человеческая?
Прав, тысячу раз прав (только вчера перечитывал!) апостол Иаков, говоря нам из «тут», кстати, по своим пространственно-временным каналам:
«Вот мы влагаем удила в рот коням, чтобы они повиновались нам, и управляем всем телом их. Вот и корабли, как ни велики они и какими сильными ветрами ни носятся, небольшим рулём направляются, куда хочет кормчий; так и язык – небольшой член, но много делает. Посмотри, небольшой огонь как много вещества зажигает! И язык – огонь, прикраса неправды; язык в таком положении находится… что оскверняет всё тело и воспаляет круг жизни, будучи сам воспаляем… Ибо всякое естество зверей и птиц, пресмыкающихся и морских животных укрощается и укрощено естеством человеческим, а язык укротить никто из людей не может: это – неудержимое зло; он исполнен смертоносного яда».
Никто из людей не может укротить свой язык.
Вот и я не могу укротить свой неудержимый – несёт, а что и сам толком не ведаю, – из своих позапрошлогодних странностей о «здесь вам не тут» да «тут вам не здесь», в которых и самому-то толком неясно – где это «здесь», что такое «не тут», то, что там… в безвременье.
Чего девчушку-то этим всем грузить, тем более когда она-то как раз точно не ЗДЕСЬ, но уверен, что и НЕ ТУТ.
Но вот где… конкретно между ними?
Где?
Неясно!..
Ту странную метаморфозу с воротами из «здесь» в «не тут» и, соответственно, обратно в третьей и четвёртой «неслучайной странности» мы вместе с женой, видимо, тоже случайно-неслучайно наблюдали лет семь-восемь назад на Сестрорецком кладбище.
Что это было на самом деле?
Трудно понять!
Вот и наш пришелец, похоже, прошёл через что-то подобное, такие же «ворота» различных форм Жизни, только не по каналу Памяти, как тогда, а внутри живой плоти, – чудны дела твои, Господи! – по генетическому каналу.
…Но ясно одно – она Живая!
– Где? – вскидывает на меня полные отчаянья глаза.
– Ни в «не тут», говоря по-твоему, ни в «там», – выдыхаю уверенно, чем явно успокаиваю её. – Но это и не главное! – заявляю безапелляционно, весомо, глядя в её бесконечно знакомые глаза.
Конечно, не главное, потому как это не наш с ней рояль, а значит, и не нам с ней играть на нём. Наше дело лишь помочь Тому, чей это рояль, разобраться: зачем это она появилась ТЕПЕРЬ здесь, у нас? А там уж, с Божьей помощью, как-нибудь разберёмся все вместе, как вернуть её… в её время. Потому как «…никто не появляется из ниоткуда и не уходит в никуда». А иначе… не будет никакого иначе – случится пространственно-временной коллапс, который, кстати, мы все и наблюдаем здесь и сейчас, в апреле 2020 года…
