— Минус пятнадцать очков за курение! — спортинструктор вытаскивает у него изо рта сигарету и ломает ее пополам двумя пальцами. — И десять отжиманий. Сейчас. Упор лежа принять!
— Мужик, ты чë погнал? — Тема давится воздухом.
Руслан Айдарович хватает свисток и громко свистит прямо Теме в лицо.
— Ты как со старшими разговариваешь, салага?! — рычит на него, оглушив нас обоих.
— А-а-а, я ору! У вас тут полное погружение, что ли? — словно доходит до Тёмы.
— Упор. Лежа. Принять. — Айдарович чеканит каждое слово.
— А если нет? — с вызовом бросает Файфер.
— А если нет, я буду штрафовать тебя до тех пор, пока не отожмешься, и ваш отряд проиграет межотрядное соревнование, — отрезает Руслан.
Мы с Темой переглядываемся. Ни о каких отрядных соревнованиях нам пока не говорили, но вдруг это правда. Не хотелось бы подвести людей, с которыми мы даже не знакомы. Нам же еще толком ничего не рассказали о том, что это за место, о правилах и всем таком.
— Давай делай, что говорят, — прошу Артема.
— Попроси получше, — усмехается тот.
— Пожалуйста, Тем, — цежу сквозь зубы.
Покачав головой, Тема вручает мне сигареты, а также зажигалку и свой телефон, затем опускается, упираясь ладонями, и зависает над асфальтом.
— Начинай, — командует спортинструктор.
Пока Тема отжимается, Руслан Скала Джонс протягивает мне свою огромную ладонь.
— Курево сюда. Отдам вашим родителям в конце заезда.
— У нас разные родители, — усмехаюсь я.
— А фамилия одна, — замечает Руслан.
— Мы в разводе, — бормочет Тема снизу.
— Что за ерунда? — фыркает Дуэйн Айдарович. — Вы еще дети, какие разводы?!
И до меня доходит, что мужчина просто отыгрывает свою роль грозного и непоколебимого спортинструктора. Надо сказать, выходит у него очень убедительно, поэтому, когда он взглядом указывает на мою руку, в которой я сжимаю пачку сигарет, я отдаю ее без лишних слов.
— Курить вредно. Не вырастешь, — нравоучительно говорит мужчина, кивая каждый раз, когда Тема выполняет отжимание. — Телефоны в лагере запрещены, — напоминают нам. — Еще раз увижу, заберу до конца смены.
Я хлопаю глазами, возмущенно глядя на мужчину.
Зато Файфер смеется, продолжая отжиматься. Такое ощущение, что он получает удовольствие от всей этой ситуации.
Его вытянутое в струну тело притягивает мой взгляд. Когда мы жили вместе, он отжимался по утрам, а я мотивировала его своими поцелуями, лежа на полу.
Наконец Тема заканчивает, Айдарович ему кивает и властно указывает пальцем на сломанную сигарету, которую сам же бросил.
— Подними это и выбрось в урну. Минус пять баллов за то, что мусорите! — он снова что-то отмечает в своем планшете. — А теперь марш отсюда! В лагере тихий час! Увижу до четырех на территории, оштрафую!
Отчитав нас, как каких-то школьников, он возвращается обратно в вожатскую. Я отдаю Артему его телефон и зажигалку.
— Ты это видела! Я просто тащусь! — Тема наклоняется, подбирает части сигареты и с улыбкой смотрит на домик на другой стороне. — Знаешь, а, по-моему, тут не так и отстойно, как может показаться на первый взгляд.
— А, по-моему, это какой-то цирк-шапито! И люди платят деньги, чтобы с ними обращались, как с детьми? Какое-то нездоровое садо-мазо, — я все еще не могу дать оценку своему отношению к этому странному месту.
— Да ладно тебе, весело же, — примирительно тянет Тема.
Хмуро смотрю на него: как будто бы у тебя бывает иначе.
— Бакс, ко мне! — зову пса, который нарезает круги вокруг домиков.
