– Согласна, что плохого в этом нет, – сказала я.
– А она видела. Мне порой кажется, что мы с ней были с разных планет, а сошлись случайно.
– Так вы с ней сошлись потому что влюбились. Когда любишь человека, то на глазах появляется пелена. Обычно никто не думает, как жить дальше. Как детей растить. А когда начинаются первые проблемы, то кажется, что живешь с другим человеком.
– У тебя так же было?
– Нет, я выбирал больше головой. Любовь пришла позже.
– А ты уверена, что любовь была? – спросил он. Этот вопрос заставил задуматься.
– Да, любовь была, – ответила я. – Но она прошла. Ушла, но я не заметила как это произошло.
Я ушла из кухни в комнату. Мне нужно было побыть одной, чтобы многое понять. Александр Павлович меня напрягал. Мешал думать и вспоминать.
Воспоминания подкидывали картинки, как он меня забрал из роддома с Макаром. Как он каждый вечер бутылочки стерилизовал. Я помнила, как мы с ним гуляли по парку. Макар учился ходить, держась за наши руки, а потом мы сидели с Петей на лавочке и с гордостью смотрели, как Макар бегает по дорожкам и на детской площадке.
Я помнила, как мы вечером с ним смотрели фильмы. Была у нас традиция, чтобы по пятницам выбирать фильм и смотреть его вместе, а потом обсуждать. Или как мы ездили встречать Новый год за город. Счастливые моменты то и дело появлялись в памяти. Такие моменты, от которых становилось приятно на душе. При этом каждое воспоминание отзывалось болью. У нас была счастливая жизнь. Счастливая семья. Да, проблемы были, но у кого их не бывает? Мы старались, стремились к лучшему. И вот сейчас, когда можно было бы жить и жить, Петя все разрушил.
Слезы полились сами по себе. Я старалась их сдержать, но именно сейчас я в полную силу почувствовала предательство человека, которому когда-то доверяла. И которого любила. Да, я его любила. Мне хотелось с ним прожить всю жизнь, но теперь это было невозможно.
Говорят, что простить можно. Но при этом есть и поговорка, что дважды в одну воду не входят. Могла бы я простить измену? Если честно, то да. Я бы ее простила, без ребенка. Но Петя сделал этой женщине ребенка. И назад я его принять не могла. Мне в голову не приходил такой формат семьи. Ему же нужно было общаться с ребенком. Воспитывать его. Брать к себе. Вот как он это все видел? Как представлял нашу дальнейшую жизнь? Хотя он об этом не задумывался. Ему хотелось переспать с женщиной, вот он с ней и переспал. И желание было настолько сильным, что он даже перестал думать о защите.
– Вот где ты прячешься, – сказал Александр Павлович.
– Да. Мне надо побыть немного одной, – ответила я, стараясь вытереть набежавшие слезы.
– Знаешь к чему приведут вот эти мысли в одиночестве? Ты придешь к выводу, что во всем виновата сама, – сказал он. Подошел ко мне. Обнял. – Хочешь плакать, так плач. Ничего в слезах плохого нет. Но не закрывайся от других.
– Наоборот. Проще выплакаться и все.
– Нет. Не проще. Знал я человека, который ушел в себя из-за провала на экзамене. Также думали, что это ерунда. Сейчас подумает и в себя придет. А не пришел. В такую депрессию ушел, что врачи вытащить не смогли. Поэтому даже если кажется, что человек справляется, но у него проблемы, то лучше эти проблемы разделить с ним, чем оставить наедине. Ты ведь живешь по такому же принципу. Так чего удивляешься?
– Я привыкла людям помогать и не отворачиваться от них.
