Суббота начиналась недостаточно удачно. Егор обнаружил, что от пенсии осталась какие-то крохи, а до следующей еще больше полутора недель. Послонялся по двору, зашел в дом, в его половине никого не было: Галина несмотря на выходной на работе – сезон, сверхурочные зарабатывает, Пашка побежал к своей подружке, ишь, обзавелся, да уж пора – шестнадцать лет, самое время, да и Светка – девка хорошая.
В последние пару-тройку лет стал мальчишка совсем самостоятельный. Егор теперь редко его видел, школа, какие-то кружки, да и на Пухтоловой бесконечные тренировки, надежды подает, на разряд уже давно сдал.
…Тогда они вместе приехали на зачет, Пашка откатал и подбежал к Егору:
– Пошли, дядя Егор, туда в здание, сейчас будут грамоты вручать.
– Да ты беги, я здесь подожду, – Егор с сомнением осмотрел свой грязный засаленный ватник, теплый, но больно старый.
– Как здесь? – удивился Павел. – А я что один? Там все с родителями будут. Что я, сирота, какой, что ли?
Егор сглотнул неожиданный комок в горле, откашлялся и поплелся за парнем к зданию администрации секции…
Побродив еще по двору, обошел дом и поднялся на соседское крыльцо, навстречу вышла Иришка, сестра моя, с сумкой и списком на бумажке в руках, за ней топал ее муж – Сергей.
– Привет, Егор, к нам?
– Нет, не то, чтобы… Слушайте, выручите до пенсии?
– Не, не, Егорушка. У самих нет, видишь, сегодня у Сережки день рождения, еле набрали на стол. Заходи вечерком.
Они убежали, а Егор вышел на улицу, с сомнением оглядываясь, снизу от шоссе поднимались двое мужчин: один незнакомый в штатском, второй, местный участковый Петр Васильевич Масленников в мешковатой форме.
Решив от греха переждать во дворе, Егор уже повернул назад, когда его окликнули, пришлось подойти.
– Привет, Егор, – сказал Масленников.
– Привет, чего тебе?
– Не рад?
– Чего радоваться, дай в долг, порадуюсь.
– На бутылку собираешь?
– А тебе что?
– Вы где были вчера вечером, около десяти? – прервал их штатский.
– Дома.
– Никуда не выходили?
– В магазин выходил, потом домой. Чего надо-то?
– Какой дорогой в магазин ходили?
– У нас тут одна дорога.
– Здесь через ворота?
– Нет, по тропе, – Егор мотнул головой в сторону предприятия инвалидов. – Что стряслось-то, Петр? – повернулся он к участковому.
– Убийство у нас. Вчера вечером. Здесь в овраге, напротив ваших ворот.
– Да… твою мать! – выругался Егор. – Кого?
– Светку Примакову, с Бассейной. Знаешь?
Егор побледнел, выпучил глаза, как рыба, открывая рот и не издавая не звука.
– Что такое? – удивился штатский. – Родственница?
– Нет, – ответил за Егора участковый. – Чего Егор?
– Как? – выдавил он из себя.
– Изнасиловали и неудачно толкнули, перелом шейных…
Егор дальше не слушал и на непослушных ногах, покачиваясь, ушел во двор, прошел его насквозь и по тропинке спустился на улицу, повернул в сторону магазина, остановился, потоптался на месте, потом через мосток заспешил в «Ленинградец».
Галину по его сбивчивой просьбе вызвали в зал столовой.
– Беда! – выпалил Егор, придерживаясь рукой за косяк двери и сглатывая вязкую слюну.
