– Я не могу его пробить по нейрочипу, – тихо сказал капитану Лекс, пока Дорси толкал свою гневную речь.
– Здесь нет поддерживающего сигнала. Доступ будет только с «Ясеня» через спутник связи. И то при такой погоде я не уверен. Судя по всему, это охренеть какой важный перец, – ответил тот и обратился к ученому. – Послушайте, профессор. Давайте не будем вступать в дискуссии. Мы здесь и сделаем порученную нам работу. Мне нужна научная и технологическая документация по исследованиям и образцы биоматериалов. Мы в любом случае их получим. Если вы не откроете секции с биореакторами, мы просто взорвем двери. Если вы не будете сотрудничать, мы применим силу. Если вы окажете сопротивление, мы откроем огонь на поражение. Так что предлагаю не обострять ситуацию. Немедленно вскройте лаборатории. Мы возьмем образцы и уйдем. До сих пор здесь не погибло ни одного человека. Мне бы не хотелось открывать счет.
– Вы действуете варварскими методами, – глаза Дорси гневно сверкнули в свете установленных спецназовцами в столовой ламп. – Здесь все свидетели. Чтобы избежать жертв, я подчиняюсь грубому насилию. Прошу начальника охраны занести это в журнал.
– Вот и прекрасно, – облегченно выдохнул Лекс, которого не на шутку напугала решительность Фролова. – Не будем терять времени.
В лабораторном блоке было четыре секции с биореакторами. Все имели скрытые аварийные механические запоры, позволявшие открыть толстые двери из бронированного стекла. Один был пуст. В двух находились человеческие эмбрионы в искусственных плацентарных мешках. В третьем лежала девушка, к которой были подведены трубки системы поддержания жизни.
– Боже, это правда, – выдохнул Лекс, рассматривая молодое обнаженное тело, покрытое гелеобразным дезинфицирующим биораствором.
– А вы думали, мы здесь опустились в каменный век? – с вызовом спросил Дорси. – Мы создаем нового человека, который сможет восстановить планету и построить на ней справедливое общество.
– У вас есть готовые образцы ДНК, которые я бы мог забрать с собой?
– Все в вашем распоряжении. Вы просили открыть двери. Я открыл. Я вынужден был подчиниться насилию. Теперь делайте, что хотите. Без электронной картотеки я не знаю, что где стоит. А электричества по вашей вине нет, – доктор развел руками, давая понять, что из лаборатории можно забирать любые материалы.
– Хорошо, – Лекс на секунду задумался и повернулся к стоящему рядом спецназовцу. – Чтобы не тратить время на поиски, несите сюда криоконтейнеры. Мы забираем два эмбриона. А у этого… У этой… Короче, а у нее я возьму образец ДНК сам.
– Вынимая эмбрионы из плацентарного мешка, вы обрекаете их на смерть, – с ехидной ухмылкой проговорил доктор. – Вам не жалко? Где же ваш гуманизм? Где сострадание?
– Перестаньте паясничать, – осадил его Лекс, – относитесь к этому, как к прерыванию нежелательной беременности. Мы даже не знаем, можно ли считать их людьми. Но, поверьте, выясним. У нас будут реальные образцы и блоки памяти с суперкомпьютера.
– Желаю удачи, – хитро сощурил глаза Дорси. – Только вы ничего там не найдете. Вся важная информация здесь, – он красноречиво постучал себя пальцем по лбу.
В следующие десять минут Лекс извлек из плацентарных мешков и поместил в криоконтейнеры эмбрионы. Затем использовал несколько шприцев, чтобы взять образцы ДНК у девушки, и поместил их туда же. После этого вернулся в столовую к Фролову.
