Денис Владимирович заметил, что сейчас всё изменилось. Нет, квартира была та же. Та же мебель, те же портьеры. Так же брошен на диване халатик. Не помытая чашка около раковины, в ней недопитый чай. На кухонном столе два размороженных куриных бёдрышка. Видимо, Катя хотела пожарить. Было такое ощущение, что молодая хозяйка пошла вынести мусор и сейчас вернётся… И если бы не вышибленная дверь, то и волноваться было бы не о чем.
Денис Владимирович смотрел по сторонам и пытался понять, что же тут не так, вроде всё как обычно… Но что-то было совсем не то… Чего-то тут не хватало. Чего-то важного… кроме Кати, конечно.
На кухню вошла эксперт и сказала потихоньку следователю Вороновой, что с дверью она закончила и ей нужны отпечатки хозяев, чтобы выделить чужие, и нужно снять отпечатки на кухне.
Денис Владимирович, и Алла Игоревна протянули ладони эксперту Галкиной. Её бессуетная деловитость помогла Денису Владимировичу осознать свои ощущения, и, когда следователь спросила, не пропало ли чего из вещей, он ответил:
– Вещи вроде на месте, а вот запах…
– Что с запахом? – поинтересовалась следователь, давая знак эксперту взять пробы воздуха.
– Он исчез…
Алла Игоревна с удивлением посмотрела на мужа и добавила:
– А ведь точно, запах корицы… Катенька любит её и толкает во все блюда. И духами её не пахнет. И вообще, запах тут чужой… какой-то горький… и… тухлый.
Следователь записала эту деталь и продолжила опрос:
– А в каких отношениях вы были с вашей дочерью?.. Почему она жила отдельно?.. Она же ещё студентка?.. С кем ваша дочь общалась?..
Следователь спрашивала, родители отвечали, эксперт искала следы преступления, а оперуполномоченный обходил соседей.
Соседи говорили о грохоте, видели мужчин в камуфляже, видели, как к Кате пришёл молодой человек, но никто не видел, чтобы он и Катя выходили из квартиры…
Совсем расстроенный, Денис Владимирович мельком глянул на входную дверь, и ему показалось, что она стоит на месте, только какая-то старая и обшарпанная. Он протёр глаза – нет, дверь лежала на полу в прихожей.
– Какие люди сознательные, – сказал он жене и следователю. – Неизвестно, сколько двери не было, а никто в квартиру не вошёл…
– Да, я тоже это заметила, – сказала следователь и, обратившись к помощникам, спросила: – Вы всё?
Те подтвердили, что все необходимые следственные действия проведены.
Следователь Воронова попросила хозяев подписать бумаги, дала им визитку, проинструктировала, куда обращаться, если появится новая информация. И, уже выходя из квартиры, пожаловалась эксперту:
– Ничего не пойму, в глазах как будто двоится…
– У меня тоже, – согласилась с ней коллега.
– А у меня только в квартире, – поддержал разговор оперуполномоченный. – А в подъезде нормально всё.
– Нужно будет проверить воздух на токсины, – сказала эксперт, поднимая тяжёлый чемодан-кофр и заходя в лифт.
– Тебе не надо ехать к родителям, – повторил Пашка. – Это опасно.
Его слова вызвали у Кати возмущение, словно горячая волна поднялась у неё внутри, обожгла, заставила выпрямиться, взять себя в руки и иначе взглянуть на происходящее.
Обшарпанные здания снова стали отремонтированными. Площадка с мусорными контейнерами теперь была огорожена, а сами контейнеры – пустыми, и запаха от них практически не было. Объявления про спайс, скорость и соль исчезли, а улица была теперь хорошо освещена, асфальт целый, снег убран.
