Tertium non datur. Часть 1. Я всегда выбирала тебя… - страница 14

Слава богу научилась возить с собой разные штуки с моим автографом. Так дико, никак не могу к этому привыкнуть, а надо бы уже. Увидев фотографию на столе врача, на вскидку ее дочери было не больше 14 лет, поэтому как раз удачно в моей сумке завалялась футболка с логотипом нашей группы и моим личным автографом.

– Что вы не стоило. Спасибо, она будет в восторге.

– Ляйсан Ренатовна, я понимаю вам тяжело начинать разговор, но все же я бы очень хотела конкретики. Что с моей мамой?

– Да извините, просто тяжело так сразу в лоб сообщать такие новости. У вашей матери рак поджелудочной, но стадия начальная и при нужном уходе и лечении через полгода будет полное выздоровление, но, к сожалению, ваша мать категорически отказывается от него. Причину нам выяснить не удалось, и мы решили воздействовать через вас.

На глазах резко навернулись слезы. Мама. Рак. К такому меня жизнь точно не готовила, но я все для нее сделаю. Пусть и инкогнито.

– Я могу ее увидеть? Но только, чтобы она не видела меня?

– Да, конечно, она как раз сейчас отходит от наркоза. Ей делали МРТ. Пройдемте.

Длинный коридор с белыми стенами, запах хлорки был невыносим, слезы текли ручьем, а в голове все четче отображались воспоминания. Она приезжала. Она была там, несмотря на наши ссоры, она приехала и убедилась, что я жива и невредима. Я помню все, хоть и была почти без сознания. Я помню каждое ее прикосновение и слово.

– Ты сильная. Ты всегда такой была. Ты встанешь и пойдешь, ты должна! Не смей умирать, не смей терять надежду. Я всегда рядом. Я навсегда твоя мама.

Увидев через стекло ее бездвижное и хрупкое тело, она так похудела. Рак уничтожает ее, она против лечения что-то здесь не так. Я не выдержала и упав на колени стала громко плакать. Моя мама. Да за что же это все. Я не справлюсь со всей этой болью.

Не заметно даже для меня самой врач и медсестра подхватили меня и вот я уже в кабинете глав врача отпаиваюсь успокоительными. Как только я успокоилась и смогла членораздельно говорить, я спросила.

– Сколько стоит лечение? Что нужно для того, чтобы она поправилась?

–Врач не стала отвечать мне устно, а просто протянула историю болезни, все заключения и лечение.

Сумма баснословная, вот почему мама и отказалась. Но меня это не остановило, я взяла все реквизиты, обменялась контактами и сказала, чтобы все результаты, заключения, улучшения, ухудшения дублировались на мою личную почту и в случае чего я всегда на связи и все необходимое буду присылать, лишь бы мама скорее поправилась.

– Ляйсан Ренатовна надеюсь условия про инкогнито остается в силе, я перевела необходимую на данный момент сумму. Теперь мы с вами будем регулярно поддерживать связь. Спасибо вам за все, если бы не вы, маме могло бы быть хуже. Дочери передавайте большой привет, если буду с выступлениями в Казани обязательно билеты для вас с меня. Приношу извинения, но мне пора.

Находится в клинике больше не было сил, хотелось убежать, спрятаться, сжаться в комочек и просто моргнув представить, что это все плохой сон. Но увы моргай не моргай, реальность остается реальностью. Я попрощалась с мед персоналом и в срочном времени ушла. Боль было ничем не заглушить, и я решила просто погулять по некогда родному городу, брела я, не думав ни о чем. Рассматривала здания, фонтаны и обращала внимание насколько все изменилось за эти годы. Сама того, не понимая я забрела на нашу главную улицу, улица Баумана. Длинная, красивая, как всегда со своим колоритом, песни, танцы, фокусы. Вот здесь точно всегда все остается неизменным.