Вероника не считала себя красавицей, но интересной точно была. Мама говорила, что в ней есть изюминка, обаяние и шарм, а это ценнее шаблонной кукольной красоты. Длинные русые волосы, огромные глаза, пухлые губы, высокие скулы плюс диплом физика-лазерщика. На взгляд Вероники, сочетание было убойным. Да только кто их, мужиков этих, разберет! Похоже, они клевали на что-то другое, а вот подстраиваться под спрос Ника не собиралась. Много чести!
* * *
Когда в квартире отсутствует женская рука, это сразу бросается в глаза. Раньше Саша никогда об этом не задумывался. Всякая дребедень вроде подушечек на диване, статуэток на полках, всяких губочек, прихваточек, подставочек в кухне оставалась незамеченной до тех пор, пока имелась. Но стоило исчезнуть из дома женской руке, прихватившей всю эту ерунду, как в квартире моментально стало пусто и неуютно. Иногда ему даже казалось, что любой звук мячиком отскакивает от стен, как в нежилом помещении, и пугливым эхом мечется в поисках источника щебета. А источник-то утек… И надоедливый щебет тоже.
Вместо милых и нефункциональных вещичек по комнатам ровным слоем расползалось содержимое шкафов. Почему-то удобнее было брать не оттуда, а с кресла. Или даже со стола. Носки вообще замечательно сортировались на обширной поверхности, а при нормальном освещении, отсутствовавшем в шкафу, можно было без труда отличить черный цвет от темно-синего и в результате даже ходить в одинаковых носках. Никто не отчитывал его за мокрое полотенце, брошенное в ванной, за невымытую чашку. Никто не требовал ежедневно бриться, надевать ненавистный галстук и выдавать непомерные суммы на расходы. Зато он продолжал питаться полуфабрикатами и заказной пиццей. Вроде все было замечательно, но что-то мешало Александру чувствовать себя абсолютно счастливым. Наверное, он так пресытился долгожданной свободой, что захотел обрести хоть какие-то оковы. Пусть даже и временные.
Саша с отвращением поддел лапшу из пластикового контейнера, которая, повисев пару секунд на вилке, с брызгами шлепнулась обратно. Если изо дня в день есть одно и то же, затошнит и от шоколада. Что уж говорить о безвкусном тесте, приправленном щепоткой неизвестно чего. Конечно, можно было бы вернуться к пельменям, но организм пока не отошел от затяжной пельменной диеты. Кроме того, у Саши начал расти животик. Вернее, ему стало так казаться. Он и так-то был мужчиной довольно упитанным, кряжистым и стройностью Аполлона никогда не отличался. А тут еще над ремнем брюк нарисовалась некая кривая, слабо похожая на кубики пресса или трудовую мозоль. Так-то он очень даже ничего – белозубый, бровастый и веселый. Но это при хорошем настроении. В последнее время его чувство юмора окопалось на дальних рубежах и признаков жизни не подавало.
– Баба нам с тобой нужна. – Саша погладил страдальчески урчавший живот и пригорюнился.
Глупо врать самому себе. Нужна не баба, а женщина, которая вернет жизни если не смысл, то хотя бы краски. И не в хозяйстве дело, и не в желудке.
Когда Камилла еще была с ним, жизнь переливалась всеми цветами радуги, не давая соскучиться. Эмоции били через край, причем положительных особо и не наблюдалось. Утро начиналось с крика и выяснения отношений, как в веселой армянской семье. Саша носил фамилию Карапетян, но от предков унаследовал лишь нос и южный темперамент, поэтому в спорах с Камиллой орал на равных.
