– Большое спасибо, но не нужно! – заверяю я его.
Тимо кивает.
– Ясно. Конечно, тебе лучше пойти туда одной. Тогда ладно, пока. – Он небрежно машет мне рукой, поворачивается и уходит. Я тяжело вздыхаю.
– Ха! – слышу я. – Этот тип предложил тебе помощь, а ты ответила, что справишься сама? Хотя ты, несомненно, из тех, кому нужна любая помощь, какая только возможна.
– Не наглей! – рычу я, глядя на сумку. – Не тебе судить, мышь! К тому же ты совсем меня не знаешь.
– Я уже знаю, что классная руководительница даже не может запомнить твоё имя. Я слышал это собственными ушами!
– Ну и что? Я и сама рассказала тебе об этом. Неприятно, конечно, но не катастрофа. И вообще, наверняка это объясняется тем, что у фрау Филиппи деменция. Ко мне это не имеет отношения. Я такая же ученица, как все остальные.
Сумка молчит. Странно – никаких комментов.
– Эй, почему ты ничего не говоришь? – спрашиваю я. Гектор вздыхает.
– Что тут скажешь? Я знаю, что это не так, и ты знаешь, что это не так. Мы с тобой оба знаем, что это не так, поэтому не надо сейчас делать вид, будто ты самая обычная школьница. Не-е-ет, ты точно не такая, как все! И поэтому такой парень, как Тимо, пригодился бы тебе, когда ты будешь говорить с теми воображалами.
Больше я не могу это терпеть! Вот правда не могу! Я хватаю коробку для ланча, снимаю крышку и выбрасываю из неё Гектора в ближайший куст, какой нахожу на школьном дворе.
– Вот тебе, получай! Ты мне больше не нужен. Катись скорее в свой Улан-Батон или куда угодно. Пока!
– Эй, подожди! Ведь я могу тебе помочь! Должен же кто-то это сделать! – кричит он мне, выбравшись из листвы. – Я полечу в Монголию немного позже. Аттила всё поймёт!
– Нет, спасибо. Не нуждаюсь!
С этими словами я поворачиваюсь и бегу к дверям школьного корпуса, в котором находятся кабинеты музыки.
В коридоре возле первого кабинета музыки я вижу трёх девчонок, и у меня обрывается сердце. Потому что все они старше меня. И все выглядят гораздо круче, куда мне до них! Впрочем, эй, чего ты ожидала, Тесса? Ведь в этой школе все круче тебя, мысленно кричу я себе. И поскольку они все такие крутые, они даже не смотрят на меня, когда я робко здороваюсь. Никто не говорит ни слова, только Лара Крульманн, крутейшая из крутых, напевает с закрытыми глазами какую-то мелодию. Вероятно, настраивается перед прослушиванием. И получается красиво. К моей досаде. Может, мне лучше сразу уйти? Но я всё-таки сажусь на свободный стул и ставлю рядом гитару.
Через минуту открывается дверь кабинета, и из неё выглядывает Бейза. Обводит глазами нашу группу и кивает мне:
– Так, Тесса, мы начнём с тебя. Пожалуйста, заходи!
О Господи! Неужели мне никого не нужно упрашивать? Неужели я буду играть первой? У меня тут же начинает бешено колотиться сердце. Нет, скорее в нём появляются перебои. Оно вот-вот остановится. И к тому же у меня сильно шумит в ушах.
– Эй, что такое? Ты идёшь или нет? – торопит Бейза, и её голос звучит сердито. Понятно, ведь один раз я уже всё испортила. Хотя тогда это была не моя вина. Я вскакиваю со стула и хватаю гитару.
– Конечно иду! – отвечаю я с преувеличенным оптимизмом и мчусь в кабинет музыки. Бейза закрывает за мной дверь. Моё сердце тут же задумывается, не перейти ли от учащённого сердцебиения к инфаркту. Потому что передо мной сидит прославленная «Бешеная четвёрка», точнее, оставшиеся три девочки: Ким, Алекс и Миа. И выглядят они просто суперски: стильно, но не слишком; длинные волосы небрежно растрёпаны, косметика такая, какую разрешают в школе, но уж точно более профессиональная, чем всё, что я могла бы намалевать на своём лице перед вечеринкой. Если бы меня вообще позвали на какую-нибудь вечеринку.
