Ничего не говорю. Подхожу к телевизору. Поднимаю лежащий на полу пульт и отношу ей. После чего также молча выхожу из комнаты. В отличие от неё, я помню о жгуте. А также, что надо быстрее промыть рану и перевязать. Ну а потом предстоит самое неприятное. Звонок в скорую и полицию. Если только соседи этого ещё не сделали. Смелых нынче мало, и выйти помочь человеку, не всякий решится. Зато позвонить в полицию и рассказать, как их тонкая душевная натура испугалась – это запросто. За такое даже активным, не равнодушным гражданином могут назвать.
Хотя, если подумать, многие женщины, в данной ситуации, мало чего смогли бы сделать, кроме как кричать из-за двери. И это нормально. Для таких ситуаций есть мы, мужчины.
Размышляя о роли мужчин в современном обществе, а также о том, кто нас сейчас воспитывает, быстро осматриваю квартиру. На данный момент, главное – найти аптечку. Мне представляется, что она на кухне, в одном из шкафов. Так и оказалось. Выдвинув второй ящик, под варочной панелью, обнаруживаю там искомое. Хватаю первый попавшийся пакет и кладу в него бинт, перекись водорода и йод. Прихватив с собой ещё ножницы, поспешил обратно в гостиную.
Я не знаю, сколько точно времени прошло после наложения жгута. По моим субъективным ощущениям, прошло менее десяти минут. А это значит, что скоро надо будет его немного ослабить. Войдя в гостиную, замечаю, что женщина уснула. Но чем ближе к ней приближаюсь, тем отчётливей понимаю – она не дышит.
Бросаюсь к ней. Под ногами раздаётся треск выпавшего из её рук пульта. Швыряю на стол пакет. Прислоняю голову к груди. Одновременно тянусь к здоровой руке, чтобы попытаться прощупать пульс. Но этого не требуется. Слышу слабое, медленное биение сердца. Вдруг оно начинает быстро ускоряться.
– Не бойтесь. Это я, Алексе…, – не успеваю договорить. В шею вонзаются зубы. Резко дёргаюсь и наношу сильный удар локтем в голову. Ощущаю, как с треском отрывается небольшой кусок кожи и мяса. – Вот же больная старая сука! – в гневе говорю и, зажимая рану, отхожу от дивана. Чудом не падаю на журнальный столик.
Женщина смотрела безумными глазами и с наслаждением жевала. Её взгляд пугал до мурашек. Никогда в жизни не испытывал такого. Когда на тебя смотрят не как на врага, а как на кусок вкусного сочного мяса. Было понятно, что это в буквальном смысле. Она действительно хочет меня сожрать. Это было дико. Мне приходилось участвовать в боевых действиях. Но там страх другой. Сейчас же пробирал ужас неведомого и иррационального.
Боль отошла на второй план. Держа ножницы на изготовку, пячусь к двери.
– Рааау! – издала она непонятный вопль и, немного ускорившись, поковыляла ко мне.
Делаю еще один шаг назад и поскальзываюсь на слетевшем тапке. Так к ней спешил, что не заметил, его потери. Я сейчас оказался в её положении. Но без костыля и с ранением шеи, а не руки. Ситуация осложняется сильным кровотечением и появляющейся слабостью.
Она очень близко. Пытаюсь оттолкнуть ногой, но слабость даёт о себе знать. Зрение сужается и становится туннельным. Ноги опускаются. Ощущаю, как она падает на меня. Из последних сил пытаюсь подставить ножницы. Понимаю, что она не кусает живот, а ползет выше. Наверное, запах крови и вид открытой раны сильно манит её. Попытки отбиваться ножницами ни к чему не привели. Сил уже не остаётся. Последнее, что отпечаталось в мозгу – это ненормальный взгляд и сильная боль в шее.
