На следующий день иду на работу вся в напряжении.
На рабочем месте Лукьянова не встречаю, на телефон приходит сообщение, что он будет позже.
Это позже наступает после обеда.
Мужчина входит в приемную, зажимая под мышкой черную папку.
– Зайди, пожалуйста, ко мне, – скрывается в кабинете, скользнув по мне напряженным взглядом.
Иду, гася в себе тревогу. Ксюша была за дверью и говорила совсем тихо. Не мог он ее услышать.
– Закрой, пожалуйста, дверь, – командует, присаживаясь за стол.
Закрываю плотно дверь и сажусь напротив Лукьянова. Ладони складываю на коленях в замок. Под ними блокнот для записей на всякий случай.
– Это тебе, Катя, – он передает мне черную папку, с которой пришел.
– Мне? – удивляюсь, но беру в руки протянутую папку.
– Да, – Лукьянов откидывается в кресле, ослабляет галстук.
Открываю папку и непонимающе смотрю на него:
– Квартира?
– Да.
– Это шутка? – быстро захлопываю папку и бросаю на стол.
– Нет. Я знаю, что ты сделала аборт от меня.
Мои глаза расширяются от шока.
Аборт?
Откуда у него такая информация?
– Я приезжал к тебе… потом, – Мирослав тяжело сглатывает. Затянутый пеленой сожаления взгляд мечется по моему лицу. – Но было уже поздно. Твоя мать сказала, что ты сделала аборт и уехала.
Глава 06
– Что еще она сказала? – ладони сжимаются в кулаки, сердце ускоряется до бешеного темпа. Поверить не могу в то, что услышала.
– Много всего обо мне и как я испортил их жизнь, – брови Мирослава собрались на переносице, образуя глубокую морщину. Он растер лицо ладонями. – Ты говорила, что твои родители сложные, но я не думал, что настолько.
Настолько…
Отец был главой местного общества традиционных семейных ценностей, мама его идеальной женой, а я образцовой дочерью. Моя незапланированная беременность испортила идеальную картинку.
На меня обрушился весь гнев и разочарование отца. Родители настаивали на аборте, а когда я отказалась, папа перестал со мной разговаривать. Мама же каждый день корила и стыдила.
Не знаю, почему она сказала Миру об аборте. Может, потому, что сильно его ненавидела и хотела избавиться от его ребенка. Может, хотела сделать ему побольнее. Может быть, все может быть…
– Я могу узнать, почему ты так поступил со мной? – выталкиваю из себя так мучивший меня вопрос. Пытаюсь заглянуть Миру в глаза, но он отводит их.
– Кать… это было так давно. Я был совершенно другим человеком.
– Мне кажется, я заслуживаю знать правду, – настаиваю на своем. У нас дочь, о которой он не знает, и прямо сейчас я хочу знать, заслуживает ли он того, чтобы узнать правду о ее существовании.
– Тот Мирослав, которого ты встретила пять лет назад, был совершенно другим человеком. Он хотел завоевать весь мир. Выбраться из общаги, заработать кучу бабла, жить красивой жизнью. Я был у вас проездом. Машина сдохла, да ты сама помнишь…
– Помню, – я до боли прикусила щеку изнутри.
Где такое забудешь?
Машина Мирослава встала именно у нашего дома. Он долго с ней возился, лазил в капоте, нервничал. Я наблюдала за ним из окна своей спальни, а потом любопытство пересилило, и я вышла к забору.
"– Ты – ангел? – присвистнул парень. – Или меня добила жара и я вижу то, чего нет?
– Просто Катя, – я покраснела, скромно поглаживая прутья забора. – ты сломался?
– Как видишь, – парень закинул промасленную тряпку на плечо когда-то белоснежной футболки. Подошел ко мне так близко, что запах бензина и моторного масла защекотал мне ноздри.
