Переступаю через брошенный пакет. Из него вытекает что-то.
- Мам! - испуганный голос Стёпы, Юлины каблуки.
- Ну чего верещишь? Тихо! Дед я твой... Знакомиться будем.
Догоняю по лестнице.
- Мам... Он дед? - настороженно.
- Отпусти его! Я буду кричать. Соседи полицию вызовут, - дрожащим голосом угрожает ему Юля.
Потихоньку догоняю процессию.
- Не надо кричать, родная, - обнимая Юлю за талию, оттесняю себе за спину.
Ловлю его запястье, выворачивая и отнимая ключ.
- Тебе ж сказали - муж дома, - агрессивно улыбаюсь ему. - Выставит.
Отдаю ключи Юле.
Подхватив Степу на руки, она пытается трясущимися пальцами попасть в замок.
Нависаю над мужиком, я в два раза его крупнее.
- Сам спустишься или помочь?
Бросив на меня крысиный взгляд, пятится до лестницы.
- Давай, - забираю у нее ключ, открываю дверь.
Захожу вместе с ними.
Стёпа, скинув сапоги, бежит внутрь.
А Юля по стене оседает на корточки.
Также присаживаюсь напротив ее.
Юбка задралась по красивым, обтянутым капроном бёдрам. На шее колотиться вена.
Она растерянно трогает пальцами лицо, словно оно онемело. И как-будто не совсем соображает сейчас.
Испугалась...
Ладно. С этим дедом я после разберусь. Сейчас кроме нее, ни о ком думать не хочу.
Расстегнув замок сумки, достаю бутылку ликера, скручиваю крышку. Протягиваю ей.
Молча забирает, делает глоток.
Мы сидим так, не раздеваясь.
- Я не могу тебя пригласить, Чадов. Это квартира другого мужчины... - качает отрицательно головой.
- Здесь будем сидеть, - дотягиваюсь до гитары, которую поставил рядом.
Кладу ее на колени.
Вытаскиваю небольшую бутылку Джека. Тянусь ей к Юлиной. Стукаюсь.
- За самую красивую женщину на свете. Которую не получается разлюбить.
Она переводит растерянный взгляд в зеркало от потолка до пола, висящее напротив нас.
Поправляет растрепавшиеся светлые волосы. Прикасается к потекшей туши под глазами.
- Самую красивую... - повторяю я.
С грустной усмешкой взмахивает ликёром.
Делаю несколько глотков, отставляя в сторону.
Степка настороженно выглядывает, наблюдая за странными нами.
Я перебираю струны, глядя ей в глаза.
Степаха, тоже не раздеваясь, садится к маме между бёдер. Прячась в ее руках. Затихает.
Грустно улыбаясь, качаю головой. Вообще на нее не похож... Ничем. Она изящная, он крепыш… Медвежонок и бандит. Но ласковый и любопытный. Я в детстве точно такой же был.
Юля делая ещё глоток, отставляет бутылку в сторону.
- Ну что сказать тебе, родная? - разрывается у меня груди, выворачиваясь мясом наружу от острого приступа чувств к ней.
Выдаю красивый перебор.
- "Что видят твои глаза во мне? Хищного зверя в глубине… Или прирученого к рукам щенка?"...
По ее щекам текут слезы. Но она улыбается... Также, как и я - мясом наружу.
- "Что хочешь ты слышать по ночам?.. Как я бы из леса тебе кричал... Или свернувшись на руках тебе урчал?..."
У меня в грудине звенит от накала чувств так, что кажется, я сейчас к херам рвану здесь!
- Ты страшный человек, Чадов, - облизывает она припухшие губы. - Это всё нечестно.
Стёпа, закрывает ей ладошкой рот.
- "Что ты представляешь по ночам?.. Как ласково глажу по плечам... Или показываю страсть, хлыстом стуча?.. Р-р-р..."
Честно, Юленька, честно. Вот ты сейчас, как и я вывернута. Нам больно так, что поорать хочется, а я счастливый... пою... кайфую...
Потому что ты - мой дом. И он сейчас открыт для меня. Я туда вхож. Мне в этой прихожей кайфовее, чем в любом пятизвездочном. Потому что ты здесь моя...
