Я пожал плечами и усмехнулся:
– Предъявляйте претензии русским. Они должны были сдаться немцам в декабре 1941 года, но не сделали этого и опрокинули план Муто. Теперь уже поздно говорить об этом.
– В наших влиятельных кругах открыто говорят, что война между нами трагическая ошибка и что ее надо исправить. Пока идет эта война, вы являетесь нашим врагом, но дальновидные люди уже считают угрозой № 1 не вас.
Я понимающе кивнул головой:
– Вы рассчитывали на то, что русские придут к финишу войны в Европе еле живые, и просчитались. Сейчас они для вас угроза № 1, а скоро станут врагом № 1.
– Да. Наши лидеры считают, что вторая мировая война должна кончиться утверждением абсолютного лидерства Америки во всем мире.
– Абсолютного господства?
– Да. Но путь к этому абсолютному лидерству нам преграждают те, кого мы называем угрозой № 1. И в дальнейшем эта помеха будет расти все больше и больше. Нам надо думать о будущем. И прежде всего… о будущем американском «плане Исихара». И тогда Япония будет очень нужна нам. Достаточно сильная Япония, конечно. А отсюда вывод: не в наших интересах разгромить до конца Японскую империю. Надо кончить нашу войну, не доводя друг друга до нокаута.
– Значит, в ваших высших сферах хотят как можно скорей кончить войну с нами?
– Да. Чтобы иметь свободные руки. Чтобы начать как можно скорее…
Издали донесся пронзительный вопль, совсем не похожий на человеческий. Он внезапно оборвался на высокой ноте. Муссолини, очевидно, кончил допрос и принялся за дело. Харшбергер тихо охнул и повалился на пол, закрыв голову руками. Он начал громко икать.
Я налил чаю в чашку, положил на нее накрест палочки и предложил пленному делать небольшие глотки из каждого сектора по очереди.
– Старинное японское средство против икоты. Попробуйте. Если не поможет, попробуем другое, более решительное.
Палочки, положенные крестом, помогли – икота прекратилась. Пора было кончать допрос. Все, что можно было выжать из пленного, по-видимому, уже было выжато. Передо мной сидел уже не человек, а отходы, годные только для смазки меча. Кончал допрос я всегда одним и тем же приемом. Я вдруг вскочил и гаркнул изо всех сил:
– Хватит дурака валять! Все, что вы сказали, – ерунда! Говорите о самом главном! Об этом самом! Считаю до трех! Раз…
Пленный выронил чашку и, протянув ко мне руки, быстро зашептал:
– Подождите, не убивайте. Если насчет Тиниана, то я не говорил потому, что я сам не знаю толком: это ведь сверхсекрет…
Я еще раз крикнул:
– Говори! – И, усаживаясь, добавил обычным голосом: – А что вам все-таки известно?
– Мне известно только то, что на остров Тиниан 29 мая прибыл наземный персонал 509-го полка тяжелых бомбардировщиков из секретной авиабазы в Уэндовере в штате Юта. Полк условно именуется «Летящая стрела». А до этого прибыло пятнадцать самолетов типа «Б–29» этого же полка. Я совсем случайно узнал, что этот полк должен провести какую-то чрезвычайно важную операцию.
– Все это нам известно. А что вы знаете об этой чрезвычайно важной операции?
Харшбергер молитвенно сложил руки и замотал головой.
– Ровным счетом ничего. Клянусь честью офицера. Я только слышал, что имеется в виду пустить какое-то новое оружие… его изготовляют в Ханфорде на берегу реки Колумбия и в Лос-Аламосе в штате Нью-Мексико. Для охраны этого секрета организована специальная контрразведка под шифрованным названием «Крипе». И еще я узнал, что операция, которую должен провести 509-й полк, называется «Серебряное блюдо».
