– Алинка, Алинка, ты что? Ты что? – он вскочив, метнулся ко мне, подняв со стула, обнял и прижал к себе. – Вот с чего ты решила, что тварью посчитать тебя могу? Это я думал, что ты меня последней тварью считаешь, что с дочерью так обошёлся. Но с ней уже всё хорошо. Выставка вот её персональная недавно прошла. Хвалили ее даже. Она горда этим необычайно.
– Я так боялась, боялась тебе звонить, ты самым великодушным волшебником со мной был. А я тебе такое… думала, никогда не простишь, – не сдержавшись, я расплакалась на его плече.
Он гладил меня по спине, утешая, потом усадил на стул, рядом придвинул второй и, сев на него, начал рассказывать, что поначалу, конечно же, злился немного и убеждал сам себя, что я ошиблась. Поскольку я ушла и не звонила, он сделал вывод, что это я на него обиделась, считая такой тварью, которая мучает дочь. Но он, оказывается, зла на это на меня не держал, лишь травмировать не хотел общением. Поэтому, когда позвонил Димка, он приехал моментально.
– Ты ведь знаешь, что Дима связывался со мной, и я тебя осматривал? – поинтересовался он.
– Да, знаю, – кивнула я, – я всё видела и слышала, лишь управлять телом не могла. Так что видела я тебя, но решила, что это ты стоически выполняешь клятву Гиппократа, согласившись помочь даже такой твари, как я.
– Вот дурочка, – Аркадий ласково потрепал меня по волосам. – Кстати, знаешь, что меня сподвигло всё же тебе поверить и попросить её картину? Именно тот мой приезд к тебе. Увидев, как тебя откачивают и, сообразив, с какими структурами ты связана, я понял, что тебе следует чуточку больше доверять, чем мне бы хотелось. И что раз я хирург, то вскрывать и резать даже свои проблемы должен уметь. Одним словом, позвонил напрямую дочери и попросил нарисовать для меня картину, мол, скучаю очень и пусть хоть её картина будет напоминать мне о ней. Через какое-то время она сама приехала, взяв в долг у кого-то деньги, и привезла мне картину. Сказала что вложила в неё всю свою любовь ко мне. Я не особо её ощущаю, конечно, но мне было приятно. Оплатил все её долги. И потом всё как-то само собой у неё складываться стало. Вот именно так, как ты и говорила. А ты, кстати, крепко во всё это влипла? – он кивком указал на дверь, намекая на охрану.
– Я против совести не иду, не волнуйся. Но работать приходится много. Поэтому так и охраняют.
– Твой босс из структур, но работает под прикрытием?
– Давай не будем об этом. Пожалуйста.
– Крутой он мужик. И Вадик этот тоже. Кстати, знаешь, что они мне сказочно прекрасную машину по дешёвке организовали? Я впервые в жизни согласился взять взятку.
– Это не взятка, Аркадий. Это скидочная система для определённого контингента хороших людей, которым хотят сделать приятное. Тебя ведь не просили что-то противозаконное сделать? Вот! Тебя отблагодарили за то, что ты классные операции бесплатно проводишь, а в платном центре они ого-го сколько стоить будут, и ты туда не идёшь, хотя тебя с распростертыми объятиями, в любом таком центре, встретят. Поэтому заработана твоя машина. Кстати, похвастайся: какая?
Аркадий назвал.
– Супер! – резюмировала я, – лишний раз убеждаюсь, Вадик плохого не предложит. Слушай, а давай наше примирение отметим? Там в пакетике у стены классный коньяк и закуска.
– Ты без этого должна была тут скончаться?
– Ага.
– Вот врушка.
– Что есть, то есть. Но я такая не всегда.
