Тейлитэ-2. Меч Баа Ци - страница 26



Богдан Васильевич потянулся, вытряхнул последние капли в рот. Аня продолжал смотреть на него с ожиданием продолжения рассказа.

– Я и раньше отмечал некоторые подозрительные движения. Васька, бывало, начинал дико заливаться лаем. Мелькнет что-то зеленое в углу зрения, а оно у меня не очень. Очки, видишь. Но затем пришлось столкнуться с ними вплотную. Загоняли мы с Васькой для наших нужд одну собачонку вглубь коллектора. Она смерть почуяла и ни в какую на уси-пуси не шла. Вот и полезли мы туда к ней сами, мы не гордые. Там огибок имеется, сворачивают трубы в одном месте. Жутковато после него становится, скажу я вам. Идем с Васькой и тут он как затрясется, как припадет на все четыре лапы от страха. Видел хоть раз такое незабываемое зрелище, когда собака готова упасть в обморок в силу испытываемого ужаса? Само по себе подобное достойно пера Виталия Валентиновича Бианки или Константина Георгиевича Паустовского. Смотрит Васька наверх. А на потолке сидит эта дрянь пучеглазая, пережевывает нашу добычу и уже на нас наметилась. Там и погиб господин Василий Шариков, да будет ему земля пухом.

– А ты? – спросил Аня. – Как тебе удалось уйти от Пьяных водолазов живым?

Почувствовав в соседе по палате благодарного слушателя, Богдан Васильевич степенно погладил бороду, вперил взгляд в потолок и начал декламировать хорошо поставленным голосом, точно поп на проповеди:

– Когда я закрыл глаза, мысленно прощаясь с обрыдевшим существованием в данной системе координат, некоторое время слышал лишь хруст костей несчастного Васьки и невоспитанное чавканье сущности из фантазий Босха. Затем все стихло. Лишь капли из труб бились о бетонный пол. Я медленно открыл глаза, ведь не дважды удастся узреть собственную погибель. Теперь прямо предо мной стояли на задних лапах два Пьяных водолаза. Их огромные глаза, напоминающие полупрозрачные апельсины, жадно смотрели на мои унты из отменной собачьей шкуры… А потом они набросились на них и стали глодать прямо на моих ногах!

Последнюю фразу рассказчик произнес столь громко и с чувством, что с коридора к ним заспешила дежурная медсестра. Глянула в палату, Богдан Васильевич, мгновенно спрятал бутылку и успокоил ее, промурлыкав несколько комплиментов. Аня дождался, когда медсестра удалится, после чего спросил напрямую:

– Богдан Васильевич, а ты согласишься проводить меня туда? Посмотреть на них хочу.

Бродячий философ вздрогнул. Видимо, его напугала сама мысль вернуться в это страшное место.

– Окстись, болезный вьюнош. Ты видишь мои ноги? Пусть Пьяные водолазы не ставили целью меня трогать, но действовали они весьма неаккуратно. Хожу я теперь с трудом. Да если бы и ходить мог. Сия квинтэссенция мистики и кошмара, существа за гранью потока реальности, никак не подвигают встретиться с ними вновь.

– За гранью потока реальности, – повторил Аня задумчиво. – За гранью реальности…

– Уж поверьте мне, молодой человек, – авторитетно сказал Богдан Васильевич. – Я в последние годы изрядно дружил с Зеленым змием, его ближней и дальней родней. Не единожды бывали у меня по сему поводу определенные видения, галлюцинации. Чем-то Пьяные водолазы напоминали порождения делириум тременс. Но мое тренированное восприятие трудно удивить кошмарными плодами воображения. Они же сумели это сделать, поскольку и реальны, и нереальны одновременно. Вдобавок…

Тут Богдан Васильевич поманил к себе Аню. Когда он приблизился, прошептал ему на ухо: