- Ну тогда, наверное, все, да? – протягивая ей обратно блокнот с начертанными в нем цифрами и буквами, спросил Андрей Никитич и опять расплылся в улыбке. Черт его знает, почему она вызывала в нем желание улыбаться. – Поеду искать своего японца.
- А вы жаворонок?
- Я – по обстоятельствам.
- Обстоятельства под вас подстраиваются или вы под них?
- А вы всегда такая суровая или только когда вас будят? – быстро отозвался Малич и только потом подумал: чего это он такое творит? Фиалка, впрочем, похоже, не удивилась. Только пожала плечами и пояснила:
- Нет, это я еще милая. И только потому, что сама вашу машину подмяла. Я вчера легла в три – потому на завтрак не приглашаю.
- Ну простите, так получилось, - развел он руками. – Больше постараюсь не будить. Счастливо оставаться.
С этими словами Андрей Никитич развернулся и уверенно потопал к выходу. Она шлепала за ним – дверь закрывать. И в спину ему раздалось:
- И вам не хворать.
4. Спасибо рабовладельцу
***
Сама она, впрочем, чувствовала себя разболевшейся, и, если бы не утренний визит незваного гостя, скорее всего, до самого обеда валялась бы в постели. Но сон был совершенно сбит, спасибо рабовладельцу.
Стеша как-то сразу окрестила его рабовладельцем, вовсе не потому что он походил на южных плантаторов или что-то в этом роде, а потому что «хозяин японца» звучало гордо. Впрочем, Тойота у него была надежная, добротная, не чета помятому мужику не первой свежести на ней. Правда, поднявшись в спальню и задержавшись у зеркала во всю стену, она взглянула на собственное отражение и невесело усмехнулась. Сама-то, конечно, свежа, как майская роза. Нет, как маргаритка. Которую несколько дней как сорвали[1]. Текст учить надо, дура. А не бухать до утра, даже если дерьмово все, начиная с разбитого Мини Купера, заканчивая даже чертовым Панкратовым, затащившим ее вчера туда, куда она идти не хотела. Настроение и без того было ни к черту, чтобы переться на вечеринку и портить его там окружающим.
Нет, она, конечно, отыгралась на нем по полной. Имела право, к слову. Сначала кокетничала напропалую с его же приятелем... как там... Гошей (?)... Жорой (?), потом прокатила обоих с сексом, закончилось ночным купанием в фонтане на набережной. Специально наклюкалась, а что? Какая разница? Сам же полублаговерный вопил, что она пьянь и что женский алкоголизм не лечится. Ну и водил бы жену на свои вечеринки! Та – порядочная и честная. И даже довольно симпатичная, хоть и полновата. Стефания видела ее и была ей представлена при первом знакомстве с этим эталонным для местного общества семейством. Госпожа Панкратова для статусных мероприятий самая подходящая кандидатура. Так нет же. Ему рядом красоту неописуемую подавай.
А на кой черт ей, Стехе, эта демонстрация их полуотношений его партнерам, друзьям, их женам и всему городку? Как тут не пить, м-м?
Ну а если пить – чего удивляться собственному отражению в зеркале? Хоть бы косметику смыла… Стефания ухмыльнулась, стащила с головы повязку и бросила ее под ноги. Потерла ладошками глаза и подумала, что когда-нибудь и правда сопьется, а это не самая радостная перспектива. И тогда Олежа точно ее бросит. Стоит лишь перестать быть красивой куклой.
А она ведь действительно была очень красивой утонченной куклой, коллекционной, как сказала ей однажды ее преподавательница риторики в институте. Конечно, это было полжизни назад, но все же.
