Охранники, по счастью, были еще не осведомлены насчет того, что главный экономист – без пяти минут безработный и во избежание диверсий лучше его не пускать в ночные часы на работу. Или это Владимир Павлович так ему доверял – не суть. Но кроме удивленных взглядов, которыми его проводил ночной сторож, ни слова поперек Артем Викторович не дождался. Потому лишь сам пояснил: «Да я тут поработаю немного...»
В начале десятого вечера, с сумкой вещей в багажнике гибрида на университетской стоянке и судком салата из магазина «Кэш» в руках – почему бы и не поработать?
И уже через полчаса, слушая любимого Мэттью Беллами, негромко подвывавшего из динамика, вооружившись вилкой и рабочим ноутбуком, на диване в кабинете расчетного отдела, тридцатичетырехлетний Артем Викторович Юрага, человек с двумя высшими образованиями и знанием четырех иностранных языков, в прошлом топ-менеджер крупной международной строительной корпорации, участвовавший в запуске нескольких самых крутых проектов в истории постсовкового отечественного строительства и просто отличный парень, сидел и набрасывал сметы на следующее полугодие накануне своего увольнения из Солнечногорского университета. Потому как – ну они разве без него справятся в январе? Черт с ним, с руководством. А своих ребят он бросить на произвол судьбы не мог. Его не будет – хоть формулы его будут. Остатки забьют, поправки сделают, мальчишки у него все же толковые...
К половине третьего ночи среди всех этих забот выросла сентенция о том, что чем ближе возвращаешься к земле, тем сильнее деградируешь. К четырем – что человек, копающийся в грядках, является тупиковой ветвью эволюции. Разумеется, как всякая теория, она имела отклонения и допущения. Например, если личность изначально не примитивна, достигла в жизни определенных высот или имеет собственную жизненную философию, а не тупо влачит существование от «поспать» до «пожрать» и «сходить на работу» – то этой личности подобная деградация и не грозит, даже если ударится в хобби. Против хобби Юрага ничего не имел. А вот когда грядки составляют саму суть этой жизни...
Да, да... самую суть жизни! – и это была последняя мысль, пришедшая ему в голову в пять часов утра, когда он все-таки засыпал на диване расчетного, а его формулы были выведены.
Но спать ему довелось еще меньше, чем Артем Викторович мог рассчитывать. Потому что ровно в восемь часов дверь в кабинет шумно распахнулась, и с порога раздалось ошарашенное «ой!». Дверь не менее шумно захлопнулась. С минуту было тихо, после чего раздался негромкий стук.
Юрага тоже буркнул что-то недовольное себе под нос, выныривая из сна и совершенно не понимая, где он находится. А когда дошло, где и почему, подорвался с дивана. Как раз под повторный стук.
- Сейчас! – выкрикнул он, проводя пятерней по волосам – не поможет, конечно, но он пытался. Подбородок серый от щетины – но ничего не поделаешь. Футболку заправить в джинсы. Несвежая, да и с ней черт. Через пару секунд он стоял у дверной ручки и, переводя дыхание, повернул ее, открывая.
- Доброе утро, Артем Викторович! – поздоровалась Женя, ожидавшая под дверью, и кивнула в сторону кабинета. – Вы позволите? Мне… туда… поработать…
Он кивнул, как болванчик. Да нет уж... скорее, как полный болван. И посторонился, пропуская ее внутрь. Потом дошло. Надо же что-то сказать. Да и вообще...
- Я, видите ли... – начал он, запнулся. И начал заново: - Ну в общем, я тут... Так получилось...
