За следующие десятилетия «Шоу ужасов Рокки Хоррора» обретет иной, новый смысл, горький и печальный, но это еще впереди. Кто в 1973 году мог предположить, что будет дальше, и какую цену придется заплатить за сексуальную свободу?
Это что касается мира кино и театра, но поп-музыка тоже подхватила тему андрогинности, и проявилась она через глэм-рок. Первые щупальца глэм-рока коснулись культуры в 1971 году – в лице группы T. Rex и их сингла „Bang A Gong (Get It On)“. По правде говоря, этот жанр оформлялся всю вторую половину 1960-х годов в выступлениях и сценических образах Мика Джаггера – в его видеоклипах, где он был переодет в медсестру или Оскара Уайльда, и в его песнях (считалось, что текст „Honky Tonk Women“ рассказывает о «дрэг-квин» – то есть мужчине, переодетого в женщину). Добавим к этому его необычный внешний вид, который он демонстрировал даже в фильмах (таких как «Представление» (1970) Николаса Роуга), и станет понятно, почему Стивен Симелс так писал о Джаггере: «С узкими бедрами, изможденный, с губами такой удивительной похотливости – когда он выступает, он больше всего напоминает какую-то дикую смесь половых органов обоих полов»[83].
В начале 1970-х годов благодаря культовым личностям, таким как Мик Джаггер, социум неожиданно не только стал принимать андрогинность, но и даже поощрять ее. Семьюдесятью пятью годами ранее, в конце 1890-х, само понятие «андрогинность» означало тип мужчины-гомосексуала, который скорее воспринимал себя как «подражателя женщине». Теперь это стало модным. Как пишет Марджори Гарбер: «1960-е и 1970-е годы, подобно 1890-м Оскара Уайльда и Обри Бердслея, вновь продемонстрировали, что андрогинность – по крайней мере „плохая“ андрогинность, будь это мальчик или девушка, – может быть сексуальной. Это привлекало отчасти потому, что было нарушением незыблемых родительских убеждений относительно гендера и гендерных ролей, а отчасти потому, что толкование, интерпретация этих символов всегда увлекательна. Другими словами, это было потрясающе интересно, потому что было неопределенно. Это влекло за собой риск»[84].
Андрогинность в сочетании с философией художника Энди Уорхола, утверждающего, что каждый может быть звездой, если он похож на звезду, создала новую моду глэм-рока, которая не могла не привлечь внимания Фредди. Все дороги десятилетий социальных и культурных перемен вели сюда.
Глэм-рок в самом первом, классическом британском воплощении возник из множества разрозненных музыкальных трендов: в частности, любви к трехаккордному рок-н-роллу 1950-х годов, общей андрогинности, ставшей результатом культурных войн того времени, а также средств массовой информации и новых технологий – как современных, так и будущих. Началась эпоха цветного телевидения. В 1960-х поп был черно-белым, но уже в 1970-е он разукрасил дома британцев: можно было арендовать цветные телевизоры для просмотра новых цветных трансляций. Внезапно поп стал ярким, блестящим и гламурным. Расцвет жанра пришелся на период с 1972 по 1975 год. Типичная британская глэм-рок-песня в то время были громкой, с притопываниями, незамысловатой и броской, с длинными гитарными риффами и повторяющимися напевами. Также она отличалась тяжелым барабанным ритмом (иногда на одной звуковой дорожке играли два ударника) и вокалом, который как минимум вызывал вопрос гендерной принадлежности. Это идеально соотносилось с теми идеями, которые Фредди сам вынашивал с юности: всеми теми текстами и музыкальными задумками, которые он сочинял в своей спальне и которые его мать собиралась выкинуть.
