Гас! Гас Тэйт!
О, привет, Пауэлл.
Ты тут? Притаился и вынюхиваешь?
Гас? – встрепенулся Бек. – Где? Я его не замечал.
От кого ты, блин, прячешься?
Хаотический отклик: гнев, смущение, стыд, страх потерять репутацию, самоуничижение, стыд…
Гас, расслабься. Тебя зациклило. Еще один маленький скандал твоей репутации ничуть не повредит. Наоборот, человеческих черт прибавит. Оставайся здесь, поможешь нам. Хорошо, когда можно положиться на другого первоклассного. Чует мое сердце, с этим ААА мы как следует намучаемся.
Когда зал почти опустел, Пауэлл окинул взглядом троих оставшихся. Джо ¼мэйн был крупный, плотный, грузный, с сияющей лысиной и дружелюбным лицом грубоватых черт. Малыш Тэйт, как всегда, дергался и нервничал… нет, даже сильней обычного.
А еще тут был знаменитый Бен Рейх. Пауэлл впервые встречался с ним. Высокий, широкоплечий, целеустремленный, он источал колоссальное обаяние и властность. В его мощи было дружелюбие, траченное, однако, привычкой подавлять. Ясные глаза Рейха смотрели проницательно, но рот казался слишком чувственным и странно напоминал шрам. Человек магнетического обаяния, но глубоко внутри ощущается гнильца.
Пауэлл улыбнулся Рейху. Рейх ответил такой же улыбкой. Они, не сговариваясь, пожали друг другу руки.
– Вы всех обезоруживаете таким образом, Рейх?
– Секрет моего успеха, – усмехнулся Рейх. Он понял Пауэлла с полуслова. Общение спорилось.
– Ну, не позвольте другим гостям понять, что вы меня очаровали. Заподозрят подставу.
– Полноте. Вы, Пауэлл, ими вертите, как хотите. Они себя почувствуют так, словно каждый в сговоре с вами.
Оба снова улыбнулись друг другу. Между ними возникло неожиданное притяжение. Опасное. Пауэлл попытался от него избавиться, развернувшись к ¼мэйну:
– Что дальше, Джо?
Насчет прощупывания, Линк…
– Объясняйтесь так, чтобы и Рейх мог понять, – приказал Пауэлл. – Мы ни от кого не таимся.
– Рейх попросил меня представлять здесь его интересы. Никаких телепатем, Линк. Всё на объективном уровне. Я здесь просто как наблюдатель. Я намерен присутствовать на всех следственных мероприятиях.
– Джо, вы не можете отказаться от прощупывания. У вас нет на это законных оснований. Мы вправе вытащить все, что сможем…
– Только с согласия прощупываемого субъекта. Я здесь затем, чтобы сообщить вам, получите ли вы такое согласие.
Пауэлл посмотрел на Рейха:
– Что произошло?
– Вы разве не знаете?
– Я предпочел бы услышать вашу версию.
Джо ¼мэйн бросил:
– Почему именно версию Рейха?
– Мне интересно, отчего это он так озаботился происходящим, что вызвал адвоката. Он замешан в случившемся?
– Я много в чем замешан, – усмехнулся Рейх. – Нельзя управлять «Монархом», не накопив при этом секретов, подлежащих защите.
– Но убийство не входит в число этих тайн?
Так-так, полегче, Линк!
Перестань мне палки в колеса ставить, Джо. Я просто немного прощупываю этого парня, потому что он мне понравился.
Не буду против, если проявишь свою приязнь к нему в какое-нибудь иное время, а мое не занимай.
– Джо не хочет, чтоб я проникался к вам симпатией, – улыбнулся Рейху Пауэлл. – Жаль, что вы послали за адвокатом. Это настраивает меня на подозрительный лад.
– Профессиональная болезнь? – рассмеялся Рейх.
– Нет. – Внезапно инициативу перехватил Бесчестный Эйб и продолжил как ни в чем не бывало: – Не поверите, но профессиональная болезнь многих сыщиков – однобокость. Праворукость или леворукость. Многие страдают от непредсказуемых переключений однобокости. Так, я от рождения левша и был им до тех пор, пока в деле Парсонс…
