Друзья отметили, что Тонгак знаком с письменностью. Но при этом ручку он видит впервые!
А Тонгак, видя, что Роберт записывает все в блокнот, давая ему время, называл все новые и новые слова.
Тонгак, по известным только ему причинам, старался, как можно быстрее научить друзей «их» языку. Поэтому он занятия проводил постоянно и подолгу. Сейчас это было самое важное! Никто не знает, когда придет время. Но что оно не далеко, – это Тонгак хорошо «видел»!
Друзья вплотную занялись изучением языка.
Кроме занятий с Тонгаком, они стали знаками спрашивать у туземцев, как называется тот или иной предмет? И ответы записывали в блокнот.
Туземцы поняли, что от них хотят и отвечали охотно.
И скоро у наших друзей составился целый словарик!
Мало – помалу они стали понимать, о чем говорят туземцы между собой, и сами могли кое-как объясняться с ними. С каждым днем они делали новые успехи.
Правда, случались и казусы. Наверное, от старания туземцев помочь им.
Так однажды Роберт, подняв с земли лист, показал его туземцу.
Туземец назвал его.
Роберт записал.
В это время проходил мимо другой туземец. Он взглянул на лист и назвал другое слово.
Роберт растерялся.
Тогда он подошел к третьему туземцу.
Тот, в свою очередь, назвал третье слово. Следующий – четвертое!
Позднее оказалось все просто: первый сказал, что это «лист», второй, что это «дерево», третий – «зеленый», четвертый – «грязный», так как был поднят с земли.
Бывало, узнав название чего-то или какое-то слово, друзья начинали проверять. Показывая на предмет, говорили это слово. Туземец повторял. Друзья были довольны: совпало! Позднее оказывалось, что папуас думал, что друзья говорят на своем языке и старался запомнить, что такая – то вещь на «их» языке называется именно таким словом!
Кроме того им понравилось и то, что туземцы никогда не говорят: «Солнце», «Луна», а говорят: «Звезда – Солнце» и «Звезда-Луна». Но это еще ладно. Когда говорили о птицах, туземцы всегда уточняли: «Птица-мужчина» и «птица-женщина»! Так же употребляли и мой отец: «я-отец», дом моего отца: «я-отец-дом»[60].
Жили наши друзья в общинном мужском доме, в котором, кроме них, жили еще подростки и неженатые мужчины. Спят в хижинах все вместе.
Что удивляло в первое время наших друзей, это то, что туземцы, конечно же, трогали их вещи, рассматривали. Но никогда ничего не пропадало! У них нет привычки воровать, вопреки общепринятому мнению.
Удивляло их и то, что туземцы нисколько не уважают своих богов – безобразных истуканов, высеченных из камня – тотемов. Точнее, они называют их тэлум[61]. Они вертят их из стороны в сторону, бьют ладонями по лицу и даже бросают на пол!
Невольно они обратили внимание и на то, что туземцы почти всю работу свалили на жен, а сами почти ничего не делают.
Женщины разрыхляли деревянными мотыгами (простыми деревянными лопатками) земли на плантациях, расположенных рядом с деревней[62], готовили обед, строили хижины.
А мужчины, в основном, ели, спали и распевали песни.
Только некоторые занятия они считали достойными для себя: охоту на птиц, рыбалку и рубку деревьев.
Но срубив дерево, заставляли женщин оттаскивать его в сторону.
Вообще, женщины постоянно что-нибудь тащили на спинах.
Мешки на спинах они носили так: перевязь мешков охватывала верхнюю часть лба. Когда мешок был полон и тяжел, то они сильно нагибались, чтобы сохранить равновесие. Они были низкорослы и сгорблены.
