Ещё один вираж свершает жизнь, и снова
Дни, набирая ход, бегут, бегут, бегут.
Быть без тебя уж столько лет – не ново,
И слышу иногда: «Так долго ведь не ждут!»
Но, видимо, из всех я стала исключеньем,
Кто жизнью всей любовь свою хранит,
И, следуя путём таким вот длинным,
Ночами, в небо глядя, с звездою говорит.
Я знаю, день придёт, мы встретимся с тобою,
Среди туманной звёздности пройдёмся в темноте,
Откроем письма те, что писаны Душою,
Поговорим неспешно о разном, о себе.
Ты мне покажешь мир, что станет откровеньем,
По Млечному Пути, обнявшись, поплывём,
И станет так легко. Прозрачным отраженьем
Неясность образов туманность создаёт.
Когда спускается на город вечер томный,
Когда огни бросают тусклый, блеклый свет,
Спускается к окну луч светлый, тихий, скромный:
Он мне рисует на вопросы свой ответ.
Желтоглазые ромашки разбежались по полям,
Хороводы заводили меж берёзок тут и там;
Землянику зазывали разгуляться по траве,
Соловьям привет послали на вечерней на заре.
Поутру росой умылись, распушив ресничек взмах,
Встрепенулись, нарядились, поискали в облаках,
Куда ветер, ох, повеса, запустил стрижей в полёт,
И с травой на интересы повели они свой счёт:
На ресничках всё гадали, кто их любит или нет,
И у солнышка искали на вопросы те ответ.
Колокольчик синеокий отправлял ромашкам звон,
Намекая: «Красотою я ромашечки пленён».
Васильки же окружили стан ромашковый, и вот
Приглашали, приглашали с ними в пляс и в хоровод.
Взявшись за руки-листочки, все цветы открыли бал:
