Насупливаюсь. Этот Кестер, конечно, хорош собой, но тем больше оснований держаться от него подальше, если он чего-то такого себе удумает.
Но, как оказывается, это у меня в голове творится марг знает что. Кестер же думает явно о другом.
– Устала? – спрашивает он.
– Не очень, – вру я, но голос мой звучит еле слышно.
На самом деле сил совсем не осталось. И парень это понимает.
– Надо было сразу забрать у тебя книги, – с досадой говорит он.
– Ты ранен, – привычно ворчу я.
– Был, – коротко возражает он. – Ты большая молодец, Мели. Не знаю, кто ещё с целительского факультета на такое способен. У меня даже сил прибавилось. Давай сюда.
Кестер, не слушая больше моих протестов, отбирает у меня свободной рукой грязную потяжелевшую от воды стопку книг. Его горячая ладонь касается моих заледеневших пальцев.
– Э, да ты совсем замёрзла.
– Это просто книги мокрые и холодные, – оправдываюсь я.
Саквояж и книги укладываются на плоский камень, и Кестер начинает расстёгивать свой форменный камзол.
– Извини, рукав немного порвался, – шутливым тоном говорит он.
А я только сейчас с ужасом вспоминаю про огненную руну. Маргова задница! Как я это объясню, когда он её увидит? Всё уважение к моим целительским способностям канет в бездну.
– Н-не надо, мне не холодно, – пытаюсь я отдалить неизбежное.
Но Кестер, быстро избавившись от камзола, уже делает шаг ко мне. Оцепенев, смотрю, как поигрывают под тонкой тканью его литые мышцы. Никогда не видела настолько прекрасно сложенных парней. У меня дух перехватывает. Но не столько от его внешности, сколько от страха. Рукав рубашки тоже разрезан до самого плеча. Рваный лоскут пока ещё прикрывает то место, где была рана.
– Я должен был сразу подумать, – доносятся до меня, словно сквозь вату, слова Кестера. – Такого целителя, как ты, надо ценить и беречь.
Он накидывает мне на плечи свой камзол, а я так и продолжаю стоять столбом, следя за тем, как, отступив от меня на несколько шагов, Кестер правой рукой обрывает лоскут ткани и приподнимает плечо, чтобы рассмотреть место ранения. Ну всё…
Обречённо жду реакции парня.
– Надо же, – удовлетворённо хмыкает он. – Даже покраснения не осталось.
– Что? – Откуда только силы взялись, я срываюсь с места. – Можно я посмотрю?
Кожа чистая, если не считать потёков крови. Не могу сдержать улыбку. Я была уверена, что огонь оставит след на коже, но… ничего.
Не доверяя собственным глазам, провожу подушечками пальцев по тому месту, где была рана. Кестер вздрагивает, и я испуганно отдёргиваю руку.
– Больно?
– Нет, – отвечает он странно изменившимся голосом.
Наши взгляды встречаются, и я замираю на долгое мгновение. Глаза у парня тёмные почти чёрные, словно ночное небо с искорками звёзд.
– Озёра… – хрипло произносит он.
– Что? – Я прихожу в себя и делаю шаг назад.
– У тебя необычные глаза, Мели, бездонные как горные озёра.
– Обычные голубые, – резче, чем необходимо, отвечаю я, разрывая зрительный контакт. – Я рада, что твоя рана зажила, но может мы уже пойдём?
Кестер встряхивает головой. Знакомое движение. Я тоже так делаю, когда отгоняю ненужную мысль.
– Да, конечно, уже недалеко, – мрачно говорит он.
К массивной деревянной двери, окованной железом, мы подходим в тот момент, когда первые солнечные лучи касаются верхушек деревьев.
– Это не главный вход, – поясняет Кестер. – Но без меня тебе пришлось бы обходить половину Академии.
Спасибо, что снова не спросил, почему я не взяла извозчика. Уже должен был понять. Ну и я не задаю лишних вопросов.
