– Я справлюсь, – говорю я больше себе, чем Эннии.
Главное – успокоиться.
– Сколько времени я здесь учусь?
– Полгода.
– А если они так хотят выдать меня замуж, зачем, вообще, отпустили в Академию?
– Жениха подходящего нашли недавно. У тебя ещё два брата и две младших сестры.
– Имена?
– Ты их обычно называла «мои братики» и морщилась при этом.
Ясно-понятно, отношения в семье у Алисии вряд ли были тёплыми. Впрочем, мне не привыкать.
Перед воротами я останавливаюсь. Мне предстоит выйти за границу Академии. В душе появляется неясное предчувствие и желание развернуться и уйти.
Но мы уже в пределах видимости охраны, и один их стражей открывает дверь сбоку от въездных ворот. Он, видимо, предупреждён, но на всякий случай уточняет:
– Алисия Рэйнарс?
Я киваю.
– Проходите.
Оглядываюсь на Эннию.
– Я подожду тебя здесь. Магия – это ценность. Но есть люди, которые до сих пор считают, что женщине ни к чему развивать в себе магию. Боюсь, что твои родители из таких.
До гостевого домика метров пятьдесят. У входа карета с гербом на дверце. Похоже, я не из простых дворняжек. Притормаживаю, чтобы разглядеть.
Выглядит дорого-богато, слишком много украшений. Впрочем, откуда мне знать, что у них считается безвкусицей? Может, это последний писк моды, и у них все состоятельные люди в таких ездят. Хотя и это не исключает отсутствия вкуса.
Ну ладно, надо идти. Чего я нервничаю? Указ о моём отчислении не подписан. Значит, забирать меня никто не имеет права. Ну выскажут недовольство. Направлю к ректору. Он ведь не отпустит меня? Ему ведь лень бумажки самому разбирать. Ну всё, как тут говорят: «Помоги мне Изначальный».
Вхожу в комнату. После яркого солнечного света глаза не сразу привыкают к полумраку. На диване сидит, развалившись, полный мужчина. Всё, что успеваю рассмотреть: на нём зелёный камзол с воротником-стоечкой, украшенный золотой вышивкой, волосы тёмные с седыми прядями. Все пуговицы застёгнуты, кроме верхней, но сразу видно, что ткань едва ли сойдётся на его бычьей шее, да и на животе натянута так, что наклонись он вперёд, и пуговицы начнут отлетать одна за другой. Разве что они пришиты на совесть. Но в любом случае из камзола он явно вырос.
При моём появлении мужчина только голову поворачивает и продолжает сидеть, разглядывая меня. Я тоже молча изучаю «родителя».
Надо бы поздороваться, но забыла спросить, как тут у них говорят с родителями на «ты» или на «вы». Но мне не приходится этого делать. Мужчина начинает с места в карьер:
– Ты собрала вещи?
– Что? Какие вещи?
– Все свои. Твоя учёба окончена, мы сейчас уезжаем.
– Я никуда не поеду, – вырывается у меня.
Сбоку доносится смешок:
– Я говорил, отец, что учёба портит женский характер?
– Это точно, – хихикнув, вторит ему другой.
Поворачиваю голову: в креслах сидят два взрослых парня. Всё моё внимание было устремлено на «отца», и я их не заметила сразу. Братья?
– Тебя отчислили, – резко говорит мужчина, – я договаривался с ректором.
– Ректор сменился. И меня не отчислили, – на всякий случай добавляю. – И не собираются. У меня у первой на нашем курсе открылась вторая стихия.
Может, конечно, и не у первой, но пусть эти трое поймут, что моими достижениями ещё и гордиться можно.
Кто-то из братьев насмешливо фыркает.
– Говорил я, что нужно сразу Лиску заблокировать.
– Ещё не поздно, – мужчина всё-таки умудряется, кряхтя, подняться с дивана и не потерять при этом ни одной пуговицы. – Довольно разговоров. Ты отправляешься прямо сейчас. С братьями. У меня дела в соседнем городке. Догоню вас у портала.
