Делать нечего. Придется вспомнить юность и перелезть через забор. Нет, определенно, надо что-то в жизни менять, потому что такие глупости до добра не доведут. Я, Первый военный министр, лезу через забор к старушке- лекарке. Но охота пуще неволи.
В доме не видно было ни малейшего движения. Уже хорошо, не придется ждать полночи, пока уснут. Я легонько подергал дверь. Предусмотрительная хозяйка ее заперла, но чтоб меня дракон поцеловал, если это запор!
Обыкновенный крючок, очевидно, накинутый на петлю. Я достал нож и просунув в щель, аккуратно поддел железку. С легким звяканьем она соскочила, открыв мне беспрепятственный путь.
Неужели не боится? Все-таки предместье – это не самая спокойная часть города. Могут залезть воры и отобрать последние крохи. Ладно сейчас стоит защита. А вот послезавтра она заканчивается. И надо до завтра обязательно что-то придумать, как быть с Синеглазкой.
И если до того, как я забрался в дом, этот вопрос был абстрактным, то когда увидел ее, понял, что абстрактность испарилась, как туман под лучами солнца. Вопрос стал первоочередным.
Синеглазку я нашел в маленькой комнатушке. Она безмятежно спала, очевидно, сновидения унесли ее куда-то далеко от тревожной действительности. Губы, наполнившиеся жизнью, были так привлекательны, что мне пришлось приложить немалое усилие, чтоб побороть соблазн и не поцеловать ее. Тихое, нежное дыхание вызвало у меня самый настоящий приступ нежности. А точеное плечико, оголившееся в вырезе просторной сорочки, разметало эту нежность в клочья.
Я стоял и пялился на спящую красавицу, не в силах отвести взгляд и уйти. Внутри разгорался вполне определенный пожар. Под ложечкой образовался тянущий, сладкий ком, который стремительно скатился к паху. И как у юнца, все мужское естество пришло в возбужденное состояние.
Теперь я понимал, почему лесные похотливые наги утаскивали в свои берлоги девушек. Потому что есть силы природы, которым противиться очень трудно.
Я тяжело сглотнул. Казалось, и звук был таким же неслышным, как и мои шаги, но девушка проснулась.
В ее глазах отразился страх, и она, резко поднявшись, забилась в угол между кроватью и стеной.
- Кто здесь? – испуганно прошептала она.
Я что, стал видимым? Пришлось оторвать взгляд от девушки и оглядеть себя. Нет, все в порядке. Тогда как она меня почувствовала?
- Уходите! Или я закричу! – так же шепотом пригрозила она. А я едва удержался от смешка. Закричит, чтоб позвать на помощь немощную старуху?! Или надеется, что соседи неведомым образом ее услышат?
Но желание смеяться быстро исчезло. Синеглазка сообразила, что спущенная рубаха оголила не только плечико, но и значительную часть прелестной округлости, и торопливо натянула ее до горла. И пусть меня разразит молния, если она не покраснела. Я явственно почувствовал, как полыхнули жаром ее щеки, вызывая во мне новую волну настоящего вожделения.
Я едва сдерживал тяжелое дыхание, поэтому, чтоб не доводить себя до греха, осторожно развернулся и вышел из комнаты. Оставался вопрос – как без помощи магии снова накинуть крючок на петлю? Не оставлять же их совсем беззащитными?
И я не придумал ничего лучшего, как негромко хлопнуть дверью. Раз такая умная, сообразит, что тот, чье присутствие она непостижимым образом почувствовала, уже вышел. А раз вышел, значит, дверь нужно запереть. Хоть и таким хлипким устройством.
7. Глава 7
