Я нашла котелок, принесла воды, растопила печь, благо здесь же была вязанка дров. Если не найдется крупы, придется идти собирать грибы и сварить из них суп с кусочком солонинки.
К счастью, нашлось пшено, и я сэкономила и время, и силы. Налив в миску готовой похлебки, я вынесла ее на крыльцо. Потом подумала, что он постесняется так близко подходить и отнесла подальше, почти к ручью.
Зря Фурси пыхтел насчет моей неразумности. Вид голодного зверя, с наслаждением принюхивающегося к еде, стоил моих усилий. На душе стало тепло и спокойно. Если ты можешь кому-то сделать благо, значит, оно есть у тебя самого. Я стояла и наблюдала, как волк осторожно ел. Не набрасывался, а именно ел. Будто растягивая удовольствие. И я готова поклясться чем угодно, что на морде у него было написано – он счастлив.
Ну вот! Одно живое существо спасла от голода и, надеюсь, от болезни. Теперь можно и хозяйством заняться. Потому что кусок в горло не полезет, когда вокруг грязища. Стирку отложу, пока дрова в очаге прогорят, и останется зола. А сейчас вымыть полы и плошки, которые найдутся. Я опять сбегала к ручью, нагрела воды, разобралась с посудой.
Выпотрошила возле порога матрас. Краем глаза увидела, что мой пациент слопал кашу и удалился. Или скорей, спрятался, так как я чувствовала его присутствие.
И как бы Фурси не ворчал, я знала, что спасение волка пошло мне на пользу. Во-первых, теперь точно знаю, что не упаду в обморок при виде самой ужасной раны. А второе, звери меня понимают. Жаль только, что я их не понимаю. Ну и ладно! Теперь я лесная …э-э-э кто? Не повелительница, ибо тут других найдется немало, наверно. Жительница? Так я не собираюсь надолго здесь задерживаться. Или собираюсь?
Хорошо. Будем решать вопросы по мере их поступления. Отдраив полы, я смахнула пыль с полок, нагребла золы в миску и снова пошла к ручью. Вот и валун пригодился.
Разложила на камне матрас, сверху свернутую простыню, щедро полила водой и размазала золу по ткани. Намочила полотенце и принялась шлепать, как заправская прачка.
Правда, вскоре выбилась из сил - сказывалась нечеловеческая усталость. Шутка ли, сколько пришлось пережить за сегодня. Я привалилась к валуну и моментально отключилась.
Не знаю, сколько я проспала, но солнце уже начало прятаться за кронами деревьев. Святые духи! А сколько ж мне предстоит еще сделать!
Белье высохло, осталось нарвать травы, чтоб набить матрас хотя бы на сегодня. Потом придется заменить на высушенную, которую опять же нужно будет нарвать.
Да-а-а, а я еще расстраивалась, что Рамоне купили матрас, набитый мягчайшим восточным хлопком, а мне приходилось спать на сене. Но сено привозили фудры, и тогда у меня не было необходимости самой это делать.
Я тряхнула головой, отгоняя глупые мысли. Да эта лесная избушка, лишенная элементарных удобств, не сравнится с моим замком. Вернее, с моим замком, которым завладели алчные родственники. Здесь я свободна! Я сама решаю, что мне делать!
Правда, мне нужно преодолеть много препятствий. Закинув в рот несколько кусочков сыра, я снова принялась за работу. И к ночи, когда вымытая и сытая улеглась на дурманящий ароматом трав матрас, я почувствовала себя на верху блаженства.
Последующие несколько дней я изучала окрестности, делала запасы ягод и грибов на всякий случай, готовилась «к выходу в свет» и кормила Серого.
Однажды он не пришел. И я не знала, радоваться этому или огорчаться. С одной стороны, я скормила почти всю солонину ему, а с другой – уже привыкла. И было как-то не так одиноко. Фурси, невидимый зануда, не в счет.
