Тирания экспертов. Экономисты, диктаторы и забытые права бедных - страница 17

Книга Альвы и Гуннара советовала шведам отказаться от «едва ли не патологической», по слову авторов, традиционной семьи, с ее преувеличенной заботой о детях. То, что каждому ребенку оказывалось избыточное родительское внимание, для типичной семьи оборачивалось малодетностью. Вот почему авторы предложили создать в Швеции своего рода «общенациональную семью» (great national household), т. е. единую систему детских учреждений, где воспитание было бы в основном организовано государством. По словам авторов, они хотели, чтобы все это «сформировало более совершенный человеческий материал»[32].

Гуннар Мюрдаль увлекся, как он сам это называл, «социальной инженерией», т. е. был готов отбросить все предшествующие институты и традиции независимо от свидетельств их исторической эффективности. Новые институты и традиции предполагалось создавать с нуля, силами экспертов, с опорой на чистый разум. В 1932 году Мюрдаль пояснил, что новая идеология социальной политики является «рациональной, тогда как старая …была довольно сентиментальной». Эксперт-реформатор должен быть «свободен от бремени» преклонения перед историческим наследием. Мюрдаль воспринял новый технократический подход как «чисто технический анализ проблем социальной политики». Такой подход «имеет определенную тенденцию развиваться в крайне радикальном направлении». Это объяснялось тем, что технические решения действительно разрабатывались «с нуля» и отбрасывали предыдущие институты «просто потому, что в структуре чисто технического анализа нет места институциональным традициям»[33]. Это было то самое мышление, которое привело Гуннара и Альву к идее поменять в Швеции традиционную семью на государственную систему воспитательных учреждений.

Технократические претензии на построение нового общества «с нуля» не могли не ужаснуть Хайека. Истоки «мышления с чистого листа» он увидел в «одержимости технологическими решениями». Это было своего рода «пробным вариантом» мышления экспертов по развитию, существующего по сей день и стремящегося решать проблему бедности техническими способами, почерпнутыми у естествоиспытателей и инженеров. Согласно Хайеку, технократия представляет собой «некритический перенос в общественные науки методов и интеллектуальных привычек, выработанных в науках технических и естественных». Технократы «пытались дискредитировать результаты многолетнего изучения процессов, происходящих в обществе, которые не укладывались в прокрустово ложе их предвзятых представлений» о том, каким должно быть верное техническое решение. Децентрализованное решение [социальной] проблемы усилиями свободного общества, где нет конкретного ответственного лица, не является аналогом инженерного решения технической проблемы, находящейся под контролем соответствующего специалиста[34].

Относительно роли индивидуальной свободы в экономическом развитии у концепции «чистого листа» имелось два важных последствия. Во-первых – как мы покажем в следующих главах – в ней отбрасывались позитивные свидетельства того, насколько велик был исторический вклад индивидуальной свободы в процессы развития. Забвение уроков прошлого сделало возможным отрицание принципов свободы в современном экономическом развитии [стран третьего мира].

Во-вторых, чтобы заставить людей отречься от старых институтов и принять новые технические решения, навязываемые экспертами, принцип «начинать с чистого листа» требовал более жесткого подавления личной свободы. В западных странах технократия в основном провалилась, поскольку там демократические традиции позволили людям сохранить традиционные институты и отвергнуть предложенные экспертами альтернативы. Шведы, например, не отказались от семьи, которую супруги Мюрдаль назвали «патологически» традиционной, и не пожелали отдавать детей в единую «общенациональную семью». Возможность постепенного развития, в основном согласно традиции, не является результатом принуждения – оно происходит естественным путем.