– Привет, – говорю ей. – Иди сюда.
– Ещё чего? – фыркает она.
Демонстративно отворачивается и идет к повороту на Гассе.
– Ну, Сабина, – прошу я. – Я же не могу сейчас пересечь линию, сама знаешь.
– Вот и хорошо, – радуется она.
– А я бы помог сумку донести…
– Сама справлюсь, – отрезает она, поправляя на плече лямку от объемной сумки.
Я иду за ней, но между нам дорога. Пинаю опавшие пожелтевшие кленовые листья.
– Тебе так нравится издеваться надо мной? – грустно произношу я.
– Нет. С чего ты это взял? – надменно отвечает она.
– Вижу, – вздыхаю я.
– Тебе кажется, – фыркает она.
Пожимаю плечами. Когда мы расстались, я сначала очень обрадовался – я устал от неё, а она от меня, и вот появился повод больше не быть вместе. Но я всё равно наговорил ей кучу гадостей, потому что инициатором разрыва была она, что очень сильно дало по моему самолюбию. Ну, подумаешь я заигрывал ещё и с другими, не считаю, что это повод для разрыва. Через пару недель я начал скучать по ней. И мне очень хотелось, чтобы всё стало как раньше, чтобы она любила меня и восторгалась мной. Я стал извинятся за свои слова, просил вернуться, а она мне сказала, что я абьюзер, и что ей лучше без меня. Тогда я снова наговорил ей гадостей. Подтвердил, так сказать, свое абьюзерство.
Она доходит до перекрестка и пересекает по прямой дорогу на Гассе, я останавливаюсь около белой линии, смотрю ей вслед.
– Сабина, подойди ко мне или я сам подойду к тебе, – с угрозой в голосе произношу я.
Она оборачивается и удивленно на меня смотрит.
– Тебе нельзя, – отрезает она.
Озираюсь по сторонам – вроде пустые все улицы, и пересекаю белую линию, иду к ней. Она испуганно ахает.
– Кёлер, ты с ума сошел? – кричит она. – Сегодня же гюфеликс-мондциклус!
– Ну и что? – Равнодушно пожимаю плечами.
– Только посмей прикоснуться ко мне, – угрожающим тоном говорит она.
– А я не к тебе вовсе, – усмехаюсь я.
Прохожу мимо неё и иду к колонке, торчащей столбом на лужайке. Дергаю за рычаг, и чистая прозрачная вода выплескивается в корыто, брызжа во все стороны. Наклоняюсь и жадно пью из крана.
– Кёлер, одумайся, – говорит она, дергая меня за плечо. – А если кто-нибудь увидит? И донесет егерям?
– Разве тебе не всё равно? – насмешливо спрашиваю я, отрываясь от крана, и рукавом худи вытираю мокрые губы.
Она вздыхает и театрально закатывает глаза.
– Мне всё равно, – отмахивается она.
– Но всё же ты переживаешь за меня, – подмигиваю я.
И отпускаю рычаг. Вода больше не хлещет в корыто.
– Кёлер, ну, почему ты такой упрямый?
– Пошли погуляем, – предлагаю я.
– Ты с ума сошел?
– Я не сдвинусь с места, пока ты не согласишься прогуляться со мной, – серьезным тоном обещаю я.
– Ладно, – сдается она. – Только вещи домой занесу, – она показывает на дорожную сумку. – А ты иди за белую линию.
– Хорошо, – киваю я. – Но если ты меня обманешь, то я заявляюсь прямо к тебе домой.
– Не обману.
И я ей верю. Что её отличает от других легкомысленных девушек, это то, что она всегда держит свои обещания и умеет хранить секреты.
Я отпускаю её и ухожу за белую линию. Сажусь на скамейку возле дома Михаэля и жду её. Она приходит быстро, смотрит на меня как-то по-деловому, словно делает одолжение. Мне хочется сломать её эту холодность.
– Пошли прогуляемся, – говорю я, вставая, и неопределенно показываю вперед, получается в сторону Ленера.
– Ладно, – кивает она.
Мы идем вдоль домов, на улице ни души, только ветер гуляет, шевеля упавшие листья.
