Коллеги притихли на своих рабочих местах, видимо уже прознав о моем плачевном состоянии. И тут не обошлось без нее… Флоренс Митчел! Выдохнув пар из ушей, проглотив пламя, рвавшееся наружу, я плавной походкой от бедра иду в дальний угол к ней. Ее победоносную улыбку я впитываю в себя, как напалм для своего фитиля ярости. Проходя мимо одного письменного стола, попутно цепляю бутылку с чем-то красным. Кто-то решил выпить в обеденный перерыв? Не удастся. Компот, сок… не важно! Он под цвет моей жажды крови этот стервы.
– Что? В горле пересохло? Так упрашивала его не вышвыривать тебя на улицу? – Поет она мне, откинувшись в кресле и качая босоножкой на кончиках своих напедикюренных пальчиков.
– Да, сейчас смочу… – Мои глаза стеклянные, а на губы накатывает маниакальное блаженство. Представляю не сок в руках, а бензин. Сорвав крышку, поливаю им недоразумение в стразах перед собой под ее же истошный визг. И вот она, горящая зажигалка, прямо позади меня!
– ФИЛЛИПС! Я вызвал охрану! Убирайся сейчас же!
– Теперь… с радостью. – Мурлычу я, подхватываю свою сумочку со стула и под отборный мат мокрой курицы и жирного борова я покидаю контору, даже не поставив точку в своей утренней, так и неисправленной статье.
Вот это да! Еще не обед, но уже и не утро, а я стою на мостовой, мешая спешащим прохожим, и не знаю, куда податься. Меня омывают волны ярости, вот-вот затопят, утянут в черную пучину. Такую усмирить можно лишь силой. Но спортзал, где я обычно сбрасываю напряжение на ринге, еще закрыт. Куда же?… Пабло! В его гараже есть боксерская груша! Или она, или же мягкая кровать и крепкие мужские объятья мне сейчас помогут.
Смотрю по сторонам, будто что-то ищу глазами, и готова хлопнуть себя по лбу с досады! Байк на ремонте в гараже! Денег на такси не наскребу. Пешком вообще не вариант. Одно остается – душный дребезжащий шестеренками автобус. Градус моей злости плавно движется вверх, когда настроение наоборот, безвозвратно стукнулось об дно. Высекая каблуками из асфальта искры, фигурально выражаясь, марширую до ближайшей остановки. Хуже дня у меня еще не было. Так думала я. Но подождите!
Сорок минут тряски в жарком замкнутом пространстве с невероятным букетом застарелых запахов, потом еще минут двадцать пешком по бездорожью и щебню на каблуках, проклиная все и вся на этом свете, минуя ржавые склады, гаражи и пилораму, циркулярка которой сейчас милостиво молчала, а не истерично визжала над деревом, и вот я потная, пыльная и бешеная на месте!
Ряд последних ангаров, два из которых принадлежат Пабло. И что ему не живется в городе?! Так нет же! Его апартаменты в задней части этой мусорки!
Обычно здесь не протолкнуться между хромированными байками и прокачанными тачками. Но сейчас утро и раннее, по меркам завсегдатаев. Поэтому топчу тут пыль только я. Дверь, всегда открытая нараспашку ночами, сейчас досадно неприступна, и я остервенело калачу по ней. Мои вопли разбудят и мертвого, чего уж говорить о вполне еще живом мужике. Он открывает спустя долгих для меня десять минут, хмурясь и пряча руку за спиной. Я знаю, что у него там. Револьвер. Никто не любит незваных гостей. И я таковая, судя по всему.
Его недобрый прищур серых глаз буравит во мне пулевые отверстия не хуже своей игрушки. Но я легко игнорирую его, проходя внутрь. Цокая по бетону, рассматриваю в утреннем свете весь тот хлам, что обычно бывает в любой автомастерской. Движки, газовые баллоны, запчасти, фильтры, канистры и тому подобную дребедень. А вот это что-то новенькое, не вписывается в антураж. Вскидываю бровь на розовый бюстгальтер на капоте его Хонды. Не мой размерчик. Тревожные звоночки глушит моя истерия по утерянной работе. А стоило бы прислушаться к себе…
