Коронер долго смотрел тому в след, хмурился. О чем они говорили? В голове туман…
– Фрэнч? Мы все… Забирай. – Окликнули его детективы, и коронер со вздохом принялся исполнять свой такой непростой должностной долг.
Мэлори.
Конечно, в тот день после столь масштабных по разрушениям для меня жизненных неудач, я напилась. Скажите, а кто бы нет? Я в один день лишилась всего – работы, парня, семьи… Ладно, что еще не дома, но на эту тему буду думать завтра и трезвой. А пока я выла белугой с досады и ярости.
Да, работа была не ахти какая. Но она была! Да, Пабло я не любила, то была удобная привычка, привязанность и изредка приятная. Но наша банда… Вот здесь больнее всего. Я считала их семьей, ведь многих знала еще с детского приюта. Еще там мы сплотились. И как оказалось сейчас, они дорожили мной меньше, чем я ими. Неприятно. Но переживу. Предательство мне знакомо с детства. Тогда, когда от меня отказались в роддоме, и дальше пару-тройку раз приемные родители. Разочаровываться меня учили наравне с пинками и затрещинами. Не в нове. Уясни, утри нос и иди дальше. Что я собственно и собираюсь делать… Утром. А сейчас крепкий виски мне друг и семья.
Наличности мало, но на первое время хватит. Пришлось сдать в скупку бриллиантовые серьги-гвоздики, последний подарок Пабло. Не жалею, как пожалеет он. Ему не найти мне замену. В плане «отмычки» я была лучшая. Хотя гордиться тут нечем, признаю. И может судьба таким образом дала мне об этом понять? Что пора меняться если не самой, то моему окружению? Принято к сведению. Больше не косячить. Я умею добиваться своего, если припрет. А этот период скоро настанет и лучше его встретить во всеоружии.
Поэтому я беру быка за рога уже через день моей хандры. Запиваю водой обезболивающее от гудящей, как колокол, головы, замазываю темные круги под глазами. Надеваю свой лучший отглаженный с иголочки костюм и каблуки. Я быстро умею менять облик, умею приспособиться подо что угодно. Актриса медленно дохнет во мне, но я не рвусь на сцену. Мне проще быть в тени массовки. За кадром. Сочинять миры куда легче, чем набивать в них шишки. Оттого в списке моих вакансий на сегодня значатся пара газет и столько же местных издательств. Блесну своей харизмой…
Но и тут меня звонко щелкают по носу. Бушар, сволочь толстозадая, исполнил-таки свое обещание! Поросячий гад разослал мое анти-резюме в соседние конторы, и теперь на роль журналиста или корректора мне уже не претендовать. Он решил напомнить мне, что раз не досталась ему, то не сочинять мне уже нигде. Чертов сукин сын! Он обещал мне уборщицу, и теперь только это мне и светит! Ведь я больше ничего не умею. Не на панель же идти! Так низко я не паду никогда.
Весь мой энтузиазм рассыпался, как карточный домик. Но я не позволяю себе раскиснуть окончательно. Я все смогу, но видимо уже не сегодня. Сейчас мое настроение, как неустойчивые качели. Вновь под кожей бурлит раздражение. Умею же я заводить друзей! Что стоило мне быть пай-девочкой, вежливой, воспитанной и благочестивой… Брр! Что-то меня занесло не туда! Я не такая, потому что это скучно, банально и просто! Ангелочек – это очередная роль, маска, которая появляется тогда, когда это угодно мне, а не обществу.
Домой идти не хочется. А куда еще, пока не решила. И я заруливаю в спорт-бар через дорогу от моей пятиэтажки. Еще рано. Внутри полумрак. С плазмы показывают какой-то футбольный матч. Пара мужиков с кружками пива лениво наблюдают за вялой игрой на поле. Я подсаживаюсь за барную стойку и заказываю темное. Только здесь оно настоящее. Густое, ароматное, с высокой пеной, будто облако с небес. Бармен, старый знакомый еще со школы, отмахивается от моих денег. За счет заведения. Приятно, когда тебя хоть кто-то понимает в столь паршивый день, неделю… неважно!
