– Ха! Если бы!.. Про Двенадцать Магов и волшебный источник!
– Ну-у, – не сдержал разочарования Дайру. – Да ее детишкам на ночь, вместо сказок… – Он встрепенулся. – А если она – подлинная, начертана рукой Санфира?!
– Размечтался! Кто б мне ее продал по дешевке? Книготорговцы знают руку Санфира.
– Да, верно… – поник Дайру.
Ящер, потеряв интерес к разговору, сполз с крыльца, а люди все продолжали спорить о том, что же нужно было странному вору.
Но вредная Хозяйка Зла сочла, что в этот суматошный день еще не исполнилась мера шума, беготни и недоразумений.
В калитку вошел Витудаг, молодой хозяин Дайру. Юнец нес огромный пук крапивы. В тряпке, разумеется. Тряпку он отбросил лишь у калитки, взял крапиву в обе ладони и двинулся к крыльцу, шипя и поминая последними словами идиотские наррабан-ские заскоки. От боли он не видел ничего вокруг – и лишь у самого крыльца заметил черного клыкастого ящера. Почти в упор.
После нескольких неприятных мгновений молодой господин вспомнил слова Дайру.
– Мерзкое привидение! – возопил он и поступил так, как ему советовал слуга: плюнул в любопытную чешуйчатую морду…
Когда Шенги и его ученики, заслышав пронзительные крики, вылетели на крыльцо, их глазам предстало необычное зрелище.
Двор был усыпан крапивой. На ограде сидел Витудаг, орал и дрыгал ногами – одна в сапоге, другая босая. А внизу, скорчась над добычей, ящер мстительно драл в клочья трофейный сапог.
Гурлиан нельзя назвать страной, слепо соблюдающей замшелые обычаи седой старины. Но некоторые традиции остаются нерушимыми из века в век.
В тронном зале аргосмирского дворца возвышаются три трона.
На среднем – массивном, полыхающем золотым блеском – восседает государь. По правую руку простой, без украшений, трон черного дерева – для того, кого с почтением называют «король-отец». (В правящей династии принято передавать сыну власть при жизни, а потом помогать ему в правлении мудрыми советами.) Слева сияет нежными переливами перламутра изящное сиденье, больше похожее на морскую раковину, чем на трон. Оно предназначено для наследника, который учится управлять страной.
Не всегда все три трона заняты во время дворцовых приемов. Но в то грозное лето, когда в Аргосмире творились зловещие и загадочные события, король настоял на постоянном присутствии своих соправителей.
* * *
На владыках Гурлиана не было корон. Символами их власти были изящные топорики в руках. И конечно же, маски, без которых не проводился ни один дворцовый прием – с тех самых пор, как семьсот лет назад основателю династии было предсказано, что всему Роду Ульнес грозит опасность от дурного глаза.
Зарфест Береговой Сад, правитель Гурлиана, скрывал лицо под золотой маской, украшенной рубинами. Маска была под стать торжественному королевскому наряду. Пышная парча почти полностью скрывала государя. Если бы не рука, вынырнувшая из золотистых складок и сжимающая резную рукоять топорика, Зарфеста можно было бы принять за усаженную на трон куклу.
Но вряд ли у кого-нибудь из тех, кто почтительно склонялся сейчас перед золотым троном, возникали столь дерзкие мысли. А если и возникали, то, скорее всего, у плечистого, загорелого мужчины, который даже в нарядной одежде больше походил на моряка, чем на придворного – впрочем, лишь до тех пор, пока не начинал говорить. Речь его была учтивой, неспешной и выразительной.
Отвесив поклон всем тронам по очереди, загорелый мужчина развернул свиток:
