– Надо привыкать пользоваться замком, раз уж он теперь у меня есть, – заметила тоскливо, обозревая высокую фигуру брата в проеме.
Его лицо исказила гримаса ярости.
– У тебя совсем с мозгами плохо?
– Ай!
Я только вскрикнула, когда он швырнул меня к стене. От неожиданности, не от боли. Хотя вцепившиеся в плечи пальцы точно не доставляли приятных ощущений.
– Гусеница безмозглая! – рявкнул мне в лицо брат, обдавая прохладным свежим дыханием. – Ты хоть представляешь, сколько я работал, чтобы получить этот контракт?
Смутно.
– Пусти меня!
– Лучше я тебя придушу, чтобы под ногами не путалась.
– Ты не можешь, – протянула сладко. – Если опоздаешь на тренировку, Краон тебя убьет.
Еле заметное движение губ. Кажется, он умеет ругаться.
На лестнице застучали каблуки.
– Даттон! – первым вмешался папа, хотя шел за маминой спиной. – Отпусти сестру! Сейчас же.
– Что она сделала? – Мама питала меньше иллюзий на мой счет.
А вот Даттон всегда был послушным сыном и требование родителей выполнил немедленно.
– Наврала каким-то придуркам, что я нарушаю режим и ворую ее шмотки, чтобы самому носить. – Брат обжег меня обвиняющим взглядом.
– Я пошутила. – Не то чтобы это меня оправдывало.
Теперь они все смотрели с обвинением. Даже домработница, заглянувшая на звуки ругани.
– Самина Мирастани, ты в своем уме? – пока больше испуганно, чем зло, зашипела мама.
– Это уже появилось в фан-сообществах. Уверен, к вечеру будет и в газетах, – продолжал страдать мой популярный брат. – Краон меня точно прикончит!
Папа пробормотал что-то о взрослых детях и срочно отправился кому-то звонить.
– Кто же думал, что они воспримут это серьезно? – неловко пожала плечами я. – Очевидно, твои фанаты правда полные придурки.
– Может, тот, кто пробовал думать хотя бы раз в жизни? – Брат снова дернулся в мою сторону, но мама его остановила:
– Даттон, иди. Твой тренер ненавидит опоздания.
– И своих подопечных. И солнце. И, кажется, жизнь в целом, – не удержалась я.
– А ты наказана. – Мама проводила взглядом своего идеального сына, только после этого переключила внимание на менее удачный экземпляр. – Цветы у крыльца на тебе. Я объясню, что надо делать.
Чувство такое, что жизнь не просто совершила крутой поворот, но с завидным упорством бьет меня указателем по голове.
– Серьезно? – Вряд ли кто-то проникся скепсисом, звучащим в моем голосе. – То есть мы теперь разбиваем клумбы во дворе и приглашаем соседей на барбекю?
– Отличная идея.
Я закатила глаза. Безумие какое-то.
– Также ты поедешь в спорткомплекс и извинишься перед всей командой.
– Да я просто пошутила! Я не хотела никому проблем!
Может, немножко. Неприятно, когда у тебя под дверью вечно торчат какие-то психи.
– И до конца недели будешь готовить брату завтрак.
– Что?!
Последнее было уже слишком.
– Может, хотя бы это научит тебя быть благодарной за все, что мы получили благодаря Даттону.
Очередной осуждающий взгляд. Я привыкла.
– Вы получили. А я вообще не хотела ничего этого!
Круто развернувшись, я бросилась вон из комнаты.
– Мия! Немедленно вернись! Мне начинают надоедать твои выходки… – Впрочем, за неимением меня рядом мама быстро нашла, кого еще нужно отругать. – А ты что здесь уши греешь? Если за пределы дома просочится хоть одна сплетня – уволю. Иди на кухню, там нужно заменить занавески…
* * *
Когда я вышла, посторонних возле дома уже не было. Сделала несколько размеренных вдохов, тронула пальцами засохшие цветы в больших вазонах у крыльца и вышла за калитку. Надо проветриться и привести мысли в порядок.
