Покинув беседку, Гаррет пошёл дальше, наполняя звуком своих неспешных шагов пустые улочки. Он приблизился к старой школе – огромному, серому зданию, к дверям которого вела лестница с широкими каменными перилами. На правом из них они с Итаном часто подолгу засиживались после занятий, обсуждая свои секреты. Гаррет поднялся по ступенькам и застыл перед входом, глядя на массивную деревянную дверь, за которой они с Итаном провели много времени. Ему казалось, что старые стены «смотрят» на него, с укором наблюдая за каждым его движением… Тряхнув головой, чтобы избавиться от этого наваждения, Гаррет чуть ли не бегом спустился вниз и машинально пошел к ближайшей улице.
На углу, как в давние времена его детства, стояла маленькая лавка, в которую они с Итаном забегали по пути домой, чтобы купить конфеты. Она была закрыта, окна её запылились, и вывеска, облупившаяся и тусклая, повисла под странным углом. Гаррет не удержался и заглянул в окно. Пыль, собравшаяся на стекле, позволяла рассмотреть только размытые очертания внутри, но он все же уловил что-то знакомое – контур витрины, на которой когда-то стояли банки с яркими сладостями, и деревянный прилавок, за которым неизменно сидела пожилая женщина с ласковыми глазами. Образы минувшего вновь всплыли перед глазами, и ему показалось, что Итан дергает его за рукав, уговаривая зайти и купить абрикосовый мармелад.
Он резко повернулся и побрёл дальше, не оглядываясь. На каждом шагу город встречал его обрывками воспоминаний, наполненных странной, мрачной теплотой, которая на самом деле вызывала лишь холод внутри. Узкие улочки, вымощенные камнем, скульптура огромного куска яблочного пирога, фонтан на площади – всё вокруг было наполнено воспоминаниями об их дружбе, следами призраков общего детства. Глаза Гаррета скользили по знакомым объектам, но ощущение, что за ним следят, не покидало. Взгляд остановился на городских часах – и он оглянулся в поисках кафе. Голод настойчиво напомнил о себе.
Вскоре он заметил небольшую вывеску неподалёку, у одной из боковых улиц. Название «По пути домой» вызвало на его лице улыбку. Ни название, ни цвет вывески, ни внешний вид кафе – ничто не давало повода для воспоминаний. И всё же память настойчиво подсказывала ему, что он был здесь раньше, вместе с Итаном смеялся, болтал, ловил солнечный свет на ресницах. Как если бы само место кафе таило в себе отголосок его детства, который настойчиво звал его заглянуть внутрь и снова стать собой, прежним. Возможно, не само место было знакомым ему, а то чувство, которое оно вызвало в душе, – забытое, полустёртое, всё ещё живое, но спрятавшееся в её глубине.
Войдя в кафе, он почувствовал облегчение, но оно было недолгим. Интерьер казался простым, но выцветшие обои и тёмные деревянные панели несли на себе отпечаток времени, создавая атмосферу неуютного беспокойства, которое навевало странную тоску. Казалось, что стены помнили дни, когда он приходил сюда с Итаном – когда ещё не было никакого мрака в сознании, а были только их детские разговоры и улыбки.
Гаррет выбрал столик у окна и сел, наблюдая за тем, как утро уверенно входит в свои права. Официантка подошла к нему с натянутой улыбкой, приняла заказ, и он остался наедине с тремя другими посетителями в другом конце помещения.
Он разглядывал зал, и ему вдруг почудилось, что видит себя и Итана, сидящих за соседним столиком и взахлёб обсуждающих что-то важное. Воспоминание всплыло так ярко, словно наяву перенеся его в прошлое, где в тишине прозвучал звонкий мальчишеский смех друга, а его светлые волосы вспыхнули на солнце.
