Конечно, всесильный начальник Д.О.П. а мог отказать. Да, Чихачёв, как и он, допущен к высшим секретам Империи – но отчитываться перед ним барон не обязан. Тем не менее, он предпочёл намёк понять, и в течение примерно получаса излагал вице-адмиралу подробности предстоящей операции. Чем окончательно убедил собеседника пойти навстречу – тем более, что в случае успеха задуманного, задача, стоящая перед флотом существенно упростится. А там, чем чёрт не шутит, может и удастся сорвать отправку британской военной экспедиции на Балтику? Пусть тогда дипломаты стараются, тянут время, глядишь, и получится урегулировать этот конфликт, сведя дело к миру. Но даже если и нет – отсрочка тоже будет нелишней, за это время наверняка войдут в состав флота два новых броненосца, «Гангут» и «Александр Второй», получится нарастить запасы якорных мин нового образца и закончить формирование эскадру дирижаблей нового, тяжёлого типа. Базироваться они будут не на борту судна, а на берегу, на одном из островов Моонзундского архипелага – там уже третий месяц в полнейшей тайне возводится воздухоплавательная станция с мастерскими, эллингами для воздушных кораблей, причальными мачтами и подземными бункерами, где будут храниться запасы топлива и боеприпасов. Когда станция войдёт в строй, стартующие с неё воздушные корабли смогут держать под наблюдением всю Балтику. И не только наводить на обнаруженного противника ударные соединения Балтфлота, но и наносить удары с воздуха с помощью бомб и самодвижущихся мин новой конструкции, сбрасываемых с помощью парашютов – как раз сейчас специалисты Д.О.П. а заканчивают испытания этой удивительной новинки.
Дав согласие насчёт Никонова, Морской министр выполнил и другую просьбу барона – откомандировать заодно лейтенанта Георгия Романов и ещё трёх воздухоплавателей из команды «Змея Горыныча». Их места в гондолах дирижаблей займут запасные экипажи (надо ведь и им учиться!) а эта четвёрка действительно обладает боевым опытом, без которого в такой операции не обойтись. Чихачёв лишь осведомился, не возражает ли венценосный батюшка лейтенанта против такого назначения – и, получив заверения что нет, никаких возражений нет и в помине, успокоился. Цесаревич, конечно, знает своё дело и виртуозно управляет воздушным кораблём – но пусть уж лучше ответственность за его жизнь и безопасность ляжет на плечи этого лощёного кавалергарда.
V
– Всё-таки, чертовски обидно, что Россия не участвует в этой выставке, – посетовал Яша. Он задрал голову, рассматривая попирающую парижское небо решётчатую конструкцию, – Уж нам-то есть что показать, а не только всякие бессмысленные железяки!
Мы стояли возле французского павильона – небольшого, в форме параллелепипеда с вычурной колоннадой по периметру крыши. Сам павильон, алебастрово-белый, как и украшающая его лепнина, был окружён весёленьким газоном, обильно утыканным пальмами, фикусами и другими экзотическими растениями.
Ничего себе, бессмысленная железяка, – возмущённо фыркнула Алиса, – Если хотите знать, мсье Гершензон, вскоре эта башня станет символом Парижа!
– А я, вроде, прочёл в газете, что её через двадцать лет после выставки пообещали разобрать? Там ещё было письмо какого-то ревнителя традиций – так тот возмущался, что парижанам все эти годы этих лет придётся смотреть, – он наморщил лоб, – как это там было?… да, точно: «парижане будут вынуждены смотреть на отвратительную тень ненавистной колонны из железа и винтов, простирающуюся над городом, как чернильная клякса»!
