Михаил помрачнел. Татьяна улыбнулась и, протянув руку, взъерошила ему волосы.
– Ну ты чего? Мне же никто не нужен, кроме тебя. Я бы и рассказывать об этом не стала даже, потому как чепуха всё. Сам же пристал: расскажи да расскажи, кто про кольцо спрашивал!
И Миша почувствовал, как его губы сами собой расплываются в дурацкую улыбку. Танька заговорщицки покосилась на закрытую дверь в большую комнату, из которой доносился шум телевизора, а потом быстро прильнула к Мишке и впилась в его губы жарким поцелуем…
К Седому Миша вернулся где-то через полчаса. Тот стоял на том же месте.
– Кольцо у тебя? – мрачно спросил он.
– Ну да, ничего с ним не случилось. Вот, держи.
– Это мы еще посмотрим, – пробормотал Седой и, не взяв кольцо, резко развернулся и двинулся прочь, на ходу бросив: – Пошли.
Дома у Седого никого не было. Они, не раздеваясь, прошли в его комнату. Седой молча скинул куртку и, снова достав из ящика тот самый кусок то ли кожи, то ли материи, разложил его на столе и требовательным жестом протянул руку к Михаилу. Тот покорно отдал кольцо.
Седой включил яркую настольную лампу, снова покрутил кольцо в пальцах, положил его на подложку и провел над ним рукой. Михаил опять увидел радужное сияние.
– Кто интересовался кольцом? – глухо спросил Седой.
– Ну… девчонки в группе, – начал Михаил, – и еще преподаватель какой-то, Эдуард Эммануилович. То есть он про кольцо спрашивал, а чем на самом деле интересовался – кольцом или Танькой, – я не понял.
Седой резко развернулся к нему, так что Миша даже отшатнулся.
– Ты едва не совершил страшную ошибку, Миша! Ошибку, которая могла бы очень дорого стоить тебе и твоей девушке. И не только им, если честно.
Миша испуганно уставился на кольцо.
– Так оно что, ядовитое, что ли? Или радиоактивное?
Похоже, его испуг был столь забавен, что Седой усмехнулся:
– Нет, для жизни тела оно не опасно. Просто у Черного неожиданно для него самого получился настоящий артефакт. – Он поднял кольцо с подложки и потер его пальцем. – Во-первых, это кольцо из металла, который с вашими технологиями в земных условиях получить практически невозможно. Во-вторых, форма. Очень забавно, но Черный угадал один из символов, известный там. – Седой коротко кивнул куда-то вверх. – Ну и еще некоторые особенности, которые делают его очень могущественным инструментом. Этакой ядерной бомбой… конечно, в руках того, кто умеет обращаться с его силой. – Он воткнул в Михаила долгий взгляд, а затем спросил: – Представь, что было бы с Татьяной и всеми, кто ее окружает, если бы эта бомбочка у нее на пальце взорвалась.
Михаил почувствовал, как у него засосало под ложечкой.
– Так оно что, может само по себе?..
– Само по себе нет, – мотнул головой Седой, – а вот если поблизости оказался бы кто-то, умеющий с этим обращаться… и случайно бы его активировал… или не случайно…
Михаил покосился на кольцо со страхом. И эту хрень он совершенно спокойно таскал в кармане?!
– Не волнуйся, в кармане это кольцо практически безопасно. Подобные кольца раскрываются, только если надеты на палец, – словно прочитав его мысли, успокоил Седой. – Но все равно тебе стоит как можно быстрее отдать его Черному. Он, конечно, тоже не умеет обращаться с заключенной в кольце силой, но поскольку он его хозяин, кольцо для него не опасно… как, впрочем, и совершенно бесполезно. Можешь передать ему, что это кольцо работает как некий ключ, снимающий некоторые преграды. И что при ношении оно образует вокруг носителя иное время. А вообще-то это колечко типа… ну, скажем, конструктора «Лего» – в разных обстоятельствах может выполнять разные функции. – Седой задумчиво помолчал и переспросил: – Значит, только девчонки и Эдуард Эммануилович?
