Мы с отцом быстро допиваем кофе и, после того как ему позвонил Торрент, спускаемся вниз к моей пантере. Джудит увязалась за нами.
— Моя девочка! Моя пре-е-еле-е-есть, — восторженно приговариваю я, оглаживая контуры жёлтого «Босс Пантера» и потрясающую аэрографию пантеры.
Отец улыбается, а выражение лица Джу говорит о том, что она всё бы отдала, лишь бы заполучить мою машину.
— Рив, отвезёшь меня на работу? — спрашивает папа с лёгкой улыбкой на губах.
Я соглашаюсь и предлагаю сестрице прокатиться вместе с нами. Завожу пантеру, мой зверь рокочет и плавно выезжает за ворота. Душа ликует, получая удовольствия от этого потрясающего ощущения. Я вижу, как сильно моя девочка привлекает к себе внимание окружающих и понимаю, что планка моего настроения взлетела на максимальную отметку.
— Папа, какая она классная, — сотый раз повторяю я. — А ты, ты – самый лучший!
Отец одаривает меня тёплой улыбкой, тянет руку к музыкальной панели и в салоне начинает громко звучать новый трек известной рок-группы «Стендс-Апп». На светофоре с нами равняется красный спортивный автомобиль, и симпатичный парень за рулём игриво мне подмигивает, не обращая внимания на моего папу, и я отвечаю тем же. В этот момент я люблю всех до единого, даже Аманду Бэкер! Хотя, нет. С Амандой я погорячилась.
Останавливаю пантеру около МПД, отец целует меня и выходит из автомобиля.
— Можно я сяду вперёд? — спрашивает Джу, а я чуть не вздрогнула от неожиданности.
— Конечно, можно, — с заминкой отвечаю я, к своему стыду понимая, что совсем забыла о её присутствии.
Пока она перебирается на переднее сиденье, замечаю, что папа о чём-то громко спорит с каким-то брюнетом около входа в Министерство.
— Ох, и сколько будет длиться эта вражда? — вздыхает Джудит.
— А кто этот мужчина? — интересуюсь я, понимая, что где-то его уже видела.
— Это Альберт Харди, разрушитель.
— Альберт Харди, точно! — вспоминаю я.
Вообще напряжённые отношения обычно возникают у разнополярных магов. Но между этими двумя разрушителями явно пробежала чёрная кошка. Папа как-то рассказывал о том, что у мистера Харди сын – димаг. У него есть и разрушение отца, и созидание матери. Это большая редкость. Вроде бы именно из-за диполярности ребёнка, жена Альберта скончалась во время родов, не выдержав создавшуюся энергетическую воронку.
— Слушай, Джу, а его сын тоже ведь учится в «Брилансе»? — уточняю я.
— Ага, и он наш ровесник.
— Да? Мы можем оказаться с ним на одном факультете? Не хотелось бы учиться вместе с сыном врага моего отца, — поясняю я, чтобы Джудит не напридумывала себе ничего. Кто знает, какие мысли роятся в её головке. А иначе с чего бы ей так хищно растягивать губы в ухмылке из-за моего вопроса.
— Да, скорее всего, так и будет и вы станете однокурсниками с Дэмианом Харди, — с каким-то загадочным выражением лица, говорит Джудит. Но она продолжает, и я начинаю понимать, что её потешает: — Он девчонок меняет, как перчатки. Одна женская половина универа сохнет по нему, а вторая льёт слёзы в подушку из-за того, что он их бросил. Дэмиан очень заносчив, но девочки ведь любят плохих мальчиков, — подытожила она свою ненавязчивую рекламу.
По-моему, Джу хочет, чтобы и я тоже проливала по этому парню слёзы и не путалась у неё под ногами.
— Не смотри так на меня! Я не отношусь ни к одной половине, ни к другой, — вспыхивает Джудит, неверно расценив мой подозрительный взгляд. — Я – исключение, — гордо добавляет она.
