Теперь пришла пора вздыхать и мне. И вовсе не потому, что я должна объяснять элементарные, с моей точки зрения, вещи, а потому что сейчас я сформулирую ту мысль, что зрела последние дни. Пришла пора ей родиться и быть облечённой в слова:
— Мать Ярослава пытается сделать всё, чтобы Вика увидела во мне конкурентку, — выпалила я и, помолчав, добавила: — И чтобы я даже не сомневалась в том, что должна выйти замуж за её сына.
Трубка молчала. Я представила, как Стася чешет висок и вслепую ищет на туалетном столике сигареты и зажигалку.
— С чего ты взяла? — наконец спросила она. Тут же послышался щелчок откидываемой металлической крышки. Всё-таки я была права!
— Из опыта. Можешь считать, интуиция тоже помогла, — улыбнулась я и вытянула ноги на кровати. Стася отрицала пользу опыта, но свято верила во всемогущество озарения. — Ольга Денисовна сразу всё просчитала. Она из тех, кто своего не упустит и при любом раскладе окажется с козырем в рукаве. И вот нотариус объявил о миллиарде, который может достаться её сыну. Я так, не в счёт. Да даже если полмиллиарда! Сумма, знаешь ли, весомая.
— Ещё бы! — присвистнула Стася. — Давай! Обожаю, когда ты так рассказываешь. Как сериал прям!
— Ну так вот, — продолжила я, чувствуя себя великим сыщиком, раскрывшим ограбление века. Чем больше я говорила, тем скорее убеждалась, что нахожусь на верном пути. — Вику Ольга Денисовна терпеть не может, это видно невооружённым взглядом. И тут бинго! Можно одним махом избавиться от потенциальной нежеланной невестки и обеспечить сыну безбедное будущее.
— И никто при этом не думает о тебе, — хмыкнула подруга, но и на это возражение у меня имелся логичный ответ:
— Люди легко находят оправдания своим поступкам, уж поверь, наслушалась всякого. Да и, с точки зрения матери Дмитриева, для меня это не такая уж жертва. Брак ведь будет фиктивным, а пользу принесёт обоим.
Всё, теперь я расставила все точки над «И», лишний раз убедившись, что пазл сошёлся. Даже гордость за себя испытала: вот я какая умница!
— Ну а ты сама-то что думаешь? — помолчав, осторожно так спросила Стася. Боялась, что рявкну в ответ? Или что обижусь?
— А я думаю, что не хочу жить во лжи и лишить себя шанса встретить действительно нужного человека, это раз. И этот Ярослав мне не шибко симпатичен. Это два.
— А три — это миллиард, который всё уравновешивает! — закончила за меня Стася, рассердившись на мою медлительность. — Четыре года не вся жизнь, принципиальная ты наша!
— Хорошо, я всё обдумаю, — согласилась я и поспешила закончить разговор.
Стася была чем-то похожа на мать Ярослава: как вцепится в идею, которую признает годной, потом не оторвёшь. Словно бульдог.
Закончив разговор, я выключила свет и попыталась заснуть. Чёрта с два!
В голову лезли глупые мысли, будто Стася и впрямь сказала дельную вещь. Четыре года, четыре года. ..
Это много или мало? А если этот Ярослав попытается мной командовать, будет лезть не в своё дело, по нему видно: может?
Да и к мажорам я всегда испытывала что-то сродни социальной ненависти: им всё досталось легко, по щелчку пальца. А таким, как я приходилось прогрызать себе путь во чреве дракона по имени « провинция», чтобы вырваться в мир больших возможностей!
Не говоря уже о том, что на месте этого Ярослава могла бы быть я. Если бы отец не счёл его мать лучше моей...
Нет, всё это совсем не то! Какая к чёрту ненависть?! Не в ней дело. Не внушал мне как психологу доверия этот тип, и всё тут!
