Я всё ждала, пока заговорит он сам, но мажор предпочитал отмалчиваться.
Излюбленная тактика маменькиных сынков — пусть другие разбираются в моих проблемах, а я постою в сторонке! Нет. Со мной это не прокатит.
— Интересно, что же это за меры, Ярослав Родионович? — спросила я громко, воспользовавшись паузой.
Мажор, наконец, вышел из меланхоличной задумчивости и резко обернулся ко мне.
— Известные меры, — фыркнул он и, сделав знак Сергею Сергеевичу не вмешиваться, добавил, нахмурившись: — Нам придётся пойти на этот фиктивный брак. Это единственный шанс для меня не потерять то, что я имею. И за что долго боролся и вложил душу.
*** Ярослав.
Мне было что ей предложить, и, не дожидаясь возражений, которые были написаны на её лице, я медленно произнёс:
— Со своей стороны могу добавить к заманчивому предложению оплату трёхмесячной стажировки в любой точке мира. Саму стажировку, билеты туда и обратно, оплату проживания и питания. Конечно, не сразу. После года брака, скажем, чтобы ни у кого не вызывать сомнения.
Я замолчал. Думаю, этого более чем достаточно, не в пасть же крокодилам я её пихаю. Да и вообще, можно сказать, пострадавшая сторона здесь я.
Девушка по странным именем Герда молчала, и это бесило. Другая бы уже на шею кинулась, а снежной хоть бы хны!
— Весьма щедрое предложение, Герда Алексеевна, — мягко заметил Сергей Сергеевич. Он сидел за столом, сцепив пальцы, и тоже смотрел в тот угол, куда забилась эта ненормальная.
Наверное, вся пошла в мать, царствие ей небесное! Наш отец был жёстким человеком. Иногда излишне прямолинейным, но выгоду чуял за версту, и никогда не упускал шанса подзаработать.
Наверное, хорошо знал характер своей бывшей, поэтому и составил завещание таким образом, понимая, что сама по себе эта девочка не выплывет.
Она продолжала молчать и смотреть куда-то в окно. Мне захотелось встать, подойти ближе и хорошенько встряхнуть её за плечи: «О чём тут можно думать! Ты не принцесса Уэльская, чтобы нос воротить!»
Однако я продолжал сидеть, не сводя взгляда с её лица, остававшегося в тени и не выражавшего никаких эмоций. Надо посоветовать ей обучиться игре в покер, при достаточных умственных способностях, а она явно не дура, заработает себе на неплохое подспорье к зарплате.
Чёрт! Ну скажи уже хоть что-нибудь!
—Я не готова дать ответ прямо сейчас, — произнесла она наконец. — Дайте мне сутки на обдумывание.
— А что они решат, эти сутки? — раздражённо спросил я, но довольно миролюбивым тоном.
Пусть думает! Ей уже меня не обмануть, вижу, что согласится. С плеч словно упал тяжёлый груз.
— Девушкам положено думать, — улыбнулся Сергей Сергеевич. Старый Волк, он всё понял не хуже моего. К потерпевшему поражение и к почти сдавшемуся надо проявлять снисхождение. — Я в вас верю, Герда Алексеевна! Вы разумная девушка и всё рассудите верно.
Герда встала.
— Полагаю, что могу попрощаться, — заявила она светским невозмутимым тоном, которому бы позавидовала и моя мама, будь она здесь. А она та ещё любительница «навести тень на плетень». Кстати, о маме.
— Я вас провожу, — произнёс я тоном, не терпящим возражений. Чёрные брови девушки чуть приподнялись, будто спрашивали: «Зачем?» — Мне надо кое о чём с вами переговорить. Не беспокойтесь, это не займёт больше десяти минут.
— А как же подписание сделки? — засуетился Сергей Сергеевич, схватившись за очки и размахивая ими, как флагом. — Да и зачем вам выходить, право слово, молодые люди? Я уступлю вам свой кабинет, а пока попью чай, приготовленный моей кудесницей-секретаршей.
