Только неотложные случаи - страница 33

Одежда являлась символом богатства и власти у этого народа, одного из беднейших в мире. Незадолго перед отъездом домой я вела переговоры об устройстве новой скважины с вождем племени, мечтавшим заложить собственный город. Мирный договор был подписан, Южный Судан вот-вот должен был стать независимой страной, и вождь со всем энтузиазмом рвался поучаствовать в строительстве «новой нации». Без воды городу не бывать, объяснял он, поэтому четыре скважины, которые мы собираемся пробурить в близлежащих деревеньках (где, собственно, и живут люди), следует перенести на перекресток пары проселков, относящийся к его территории. Он устроит там рынок и «торговый центр», жители потянутся следом – этакое Поле чудес в градостроительстве. Вождь встанет во главе самого современного города Южного Судана; ничего страшного, если деревенский люд какое-то время поживет без воды.

Я встречалась с вождем несколько раз, и он всегда являлся голым, разве что с ниткой бус вокруг талии и куском полупрозрачного полиэстера, завязанным через плечо. Его обязательно сопровождали телохранители: дерзкие и очень красивые молодые люди, тоже голые, зато с автоматами. Мы все усаживались под деревом, скрестив ноги, и обсуждали будущий город. Они были обнажены, я – одета, но мне и в голову не приходило обращать на это внимание. Нагота в Южном Судане считалась делом обычным и меня нисколько не смущала. До тех пор, пока вождь не добрался до одежного магазина.

Через несколько раундов переговоров в Йироле приняли решение: скважины надо бурить, где планировалось – где люди живут сейчас, а не там, куда они возможно переберутся в будущем. Мне предстояло сообщить вождю, что с его планами по устройству мегаполиса придется повременить. И вот он явился на встречу – в женских ярко-красных шелковых трусах. Недавно они с ребятами побывали на рынке в Йироле и наткнулись на лавочку с женским бельем. Телохранители поживились в ней тоже: они красовались в стрингах всех цветов радуги, от голубых до черных.

Они приветствовали меня большим оживлением, а потом вождь попросил сфотографировать его в новом наряде, вместе с парнями. Телохранители горделиво позировали на фоне своих лучших коров, выстроившись в ряд в женских трусиках, словно в новехоньких фраках. Они были на седьмом небе от счастья – до тех пор, пока им не пришлось сесть.

Однажды я ехала на совещание по вопросам водоснабжения, когда меня вдруг остановил водитель полуприцепа. Он сказал, что у него в кузове раненый. Забравшись в грузовик, я обнаружила там мужчину, до пояса завернутого в одеяло и с громадной лужей крови между ног. Сначала я подумала, что кто-то отрезал ему гениталии, но потом он поднял руку, и оказалось, что рана в ней – здоровенная дырка прямо посередине ладони. Через нее можно было смотреть насквозь. Удивительно, что пальцы продолжали двигаться.

Водитель и его сопровождающие вытащили раненого из кузова и сгрузили на обочину, где я попыталась оказать ему первую помощь. Я кое-как залепила пластырем рану и воткнула ему в потное, скользкое предплечье капельницу, но тут мой пациент объявил, что должен отлить.

– Господи, он не может потерпеть? – спросила я своих коллег из местного персонала.

Парень уверил, что нет, не может, никак.

Мне пришлось стоять рядом с ним, придерживая раненую руку и подняв повыше флакон капельницы, и смотреть куда-то вдаль, пока он здоровой рукой помогал себе помочиться. Не одолей меня скромность, я бы заметила, что он вот-вот рухнет в обморок. Вместо этого я вдруг ощутила, как его рука выскользнула из моей, и он повалился на землю, широкой дугой разбрызгивая мочу. Большая ее часть оказалась у меня на брюках.