Но даже сейчас понимаю, что нельзя было так с Кариной. Не хотелось ее как всех. Она особенная какая-то, с первого взгляда к ней приклеило. Еще старался не пялиться, пока вез. Думал, как познакомиться. Я же на такси, так себе перспектива. Это не в зале после победы красоткам подмигивать. А получилось, что трахнул впервые в жизни не я, а меня.
Задевает. Никогда не ввязывался в измены. Даже от девчонок таких, особо жаждущих парню своему насолить, бежал. Живите как хотите, спите тоже, с кем угодно, но не со мной. Мне по эмоциям, по страсти надо. Хотя с Кариной все так и было. И, сука, до сих пор хочется. Готов в каждую квартиру постучаться, чтобы найти ее и объяснение стрясти. Бесит, что выбора не оставила. Раздражает, что отзывчивая была. Напрягает, что отделаться от мыслей о ней не могу.
В любом случае сначала надо в себя прийти, а потом думать, что дальше делать. И психологу штатному в центре не пожалуешься, она скорее поржет, что спесь с нас наконец сбивать начали девчонки, от ворот поворот давая. Одеваюсь, тело ледяное, а я даже не заметил, как мерзнуть начал. Не хватало только заболеть для полного счастья.
Смотрю на часы — пацаны еще в зале пахать должны. Надо их выцепить. Душу излить и нагоняй от тренера получить за прибавку в два кило. И правда в такси работа мне на пользу не идет. Жирею. Но хоть размен в кармане всегда есть, а призовые с соревнований на карте не трогаю.
Через две недели мне наконец-то полноценно в зал можно возвращаться, а пока так, балуюсь в лайт-режиме. Приезжаю на два часа и опять дурака весь день валяю. Даже в универе появляться стал чаще и все зачеты сам закрыл, а не за бабло или по звонку тренера.
Паркуюсь рядом с Деном. Курить хочется, но держусь, иначе тренер уши накрутит. Он, конечно, знает, что мы все балуемся, но лишний раз никто не палится перед ним. Неспортивно как-то. Поэтому я оставляю пачку в машине и, взяв сумку, иду в зал. У меня сегодня кардио на час, а потом растяжка с Маратом. Он у нас младший тренер. Мы на него несколько лет равнялись, когда мелкими были, а потом он закрытую черепно-мозговую получил, и наш Дава Муртузалиевич его под тренерское крыло взял, сказал, что толковые ребята ему в штате нужны, да и за нами лишние глаза не помешают.
— О-о-о, кто пришел, — тянет Денчик, когда я, переодевшись, захожу в зал. У всех сейчас занятия в тренажерке, я стараюсь к этому времени приезжать, чтобы от скуки не сдохнуть. Зубоскалить обычно некогда, но переглядки и жесты тоже спасают. Тем более что потом у ребят сауна и обед. Так что на следующие пару часов занятие есть.
— Дарова, мужики, — улыбаюсь. Пацаны сразу окружают, руки друг другу жмем. Мы тут как семья, с детства вместе, выросли бок о бок, притерлись, поэтому каждый родной. Когда я ногу сломал, ребята даже дежурили у меня по очереди, помогали по квартире ползать, хотя я честно их выгонял, живой же, хоть в гипсе и на костылях. Но кто бы там меня слушал.
Мы перебрасываемся репликами, узнаем, как дела и по свистку расходимся по тренажерам. Я проверяю ортез и иду на дорожку. Сегодня у меня интенсивная ходьба. Бегать нельзя пока, но быстро ноги переставлять — вполне допустимо. Марат проверяет скорость и наклон, просит не усердствовать и при подъеме пульса выше ста сорока сбрасывать скорость.
Все занимаются делом, тренируются, мышечную массу наращивают и выносливость тренируют, а меня снова мысли лупят. Карина перед глазами стоит, улыбается. Я губы ее целую и щеки румяные глажу. Она сдается быстро, гладит меня снова. Ощущения кайфовые, обратно к ней тянет, чтобы все повторить. Зацепила меня искренностью своей и взглядом пронзительным. От воспоминаний мурашки идут. Пульс учащается, и я дышу глубоко, стараясь прийти в норму. Нагрузки-то детские, но Марату на планшет приходит оповещение с наших смарт-часов, и он уже идет ко мне. Недовольный, будет опять лечить про умеренное вхождение в рабочий режим.
