— Пошли, провожу, — отступаю. Как-то в машину ее тащить не выйдет теперь. Придется до квартиры вести, но мне же лучше, узнаю, где живет.
— Не надо, мы сами справимся, — предпринимает попытку вырваться, но снова скользит, и я обхватываю ее плечо. Как маленькую вести, что ли? Карина вздыхает тяжело и больше не спорит. Губы кусает, дуется, но держится рядом. Да, падать никому не хочется. — Что ты здесь забыл?
— Поболтать с тобой хочу, — плечами пожимаю. Карина хмурится. Догадливая, понимает, что ради нее тут ошиваюсь, и не спорит, но что-то подсказывает, что это только пока.
— Я не хочу, — останавливается резко. На снегу все ж проще, чем по льду, поэтому и смелая такая. Она смотрит в душу прямо, и меня снова уносит. Забываю вообще обо всем, перехожу в режим инстинктов, которые вопят забрать. Приходится руку в карман спрятать, чтобы не схватить ее и на плечо не закинуть. Я же просто так не отпущу уже. Все. Надо разбираться с ситуацией, и желательно в мою пользу.
— Я не уеду, пока все не узнаю, — заявляю спокойно. Я же за правдой ехал, так что намереваюсь ее получить. — Ты кольцо не носишь, а говоришь, что замужем, — киваю на ее пальцы. Случайно отметил пару секунд назад. До этого ни одной причины не знал. Что говорить-то? Я больше по действиям, чем по болтовне.
— Паспорт показать? — спрашивает, и я понимаю, что это ни черта не проверка. Она с вызовом смотрит, уверена в своей победе. Не видел бы, как краснела, подумал бы, что блефует. Но тут голая правда, от которой меня наизнанку выворачивает. Ну какой паспорт-то? Со штампом? Я же тогда, получается, семью разрушаю. Хотя какая там семья, если она кота в воскресенье одна по скользкой улице тащит.
— Может, у тебя фиктивный брак, — несу совершенную ерунду. Карина тихо посмеивается и головой качает. Не надо вот меня убеждать в искренности чувств к мужу. Было бы все хорошо, в мои объятия падать не пришлось бы.
Ощущаю себя маньяком каким-то: привязался к замужней и уходить не хочу. И откуда во мне такое несгибаемое упорство берется? Раньше ведь как работало: сказала нет, один раз попробовал уговорить, если не прокатило — прощались. А теперь что? Она меня бреет откровенно, а я все никак не отступаю.
— Целых два, — соглашается и отвлекается на телефонный звонок. Между нами сквозит неловкость. И нежелание общаться со стороны Карины. Будь ее воля, она бы меня уже подальше от своего дома катапультировала. Но лед на моей стороне, и уже только за это стоит полюбить зиму. — Хорошо. Сейчас приду. Боже, — закатывает глаза, когда завершает разговор. — Слушай, Тимур, мне идти надо, поэтому уезжай, пожалуйста, — а сама нервничать начинает, озирается. То за спину мне смотрит, то на кота. Что там в ее голове происходит, понятие не имею, но отчетливо ощущаю, что бросать ее сейчас нельзя.
— Случилось что? — интересуюсь и сам подбираюсь. Разговор у нее был короткий, но информативный. И после него Карина в лице поменялась кардинально.
— Да, я лекарства в ветеринарке забыла. Нужно вернуться, Тиму два раза в день давать надо, а они закрываются через пятнадцать минут.
Спасибо тебе, Вселенная. Век не забуду.
— Называй адрес и иди с котом домой. Я схожу, мне точно быстрее, чем тебе, будет.
— Тимур, — губы поджимает, но по глазам вижу, что сдастся, потому что помощь нужна. С котом, который уже начинает вырываться, она точно долго идти будет.
