– Я испугалась, еще и папа сказал…
– Твой папа дебил, каких мало, уж извини, – остановился он напротив меня и серьезно посмотрел мне в глаза. – Что было сегодня?
– Я относила в школу задания, вышла и решила пройти по ярмарке, что около центра развернули, а там они, стояли возле одного из ларьков, что-то покупали. Они… узнали меня…
– Ты их знаешь, где живут, как зовут? Скажи мне, – он схватил меня за руки и повторил. – скажи мне, где их найти?
– Не надо, Дань, не надо. Я просто теперь с вашим водителем буду ездить и все.
– Черт с два. Я буду тебя возить, когда нужно. И ты мне расскажешь, где они обитают. Говори.
– Дань, – он упрямо покачал головой.
– Я все равно их найду, только хуже будет. Я помню лица, которые крошил в тот день.
– Они… я не знаю не их имен, не, где они живут. Знаю только, что часто гуляли в компании ребят с соседнего двора от моего бывшего дома. Там у них парень, главарь вроде как. Максим Максимов. У его папы какая-то автомастерская в городе. Это все что я знаю.
– Этого хватит. Бл*, что ты раньше мне не сказала. Убью этих уродов.
– Дань, Дань, не нужно. Я потом себе этого никогда не прощу.
– Да ты посмотри, что они с тобой сделали? Ты себя когда-нибудь со стороны видела, в такие моменты?
– Я… я знаю, что это еще то зрелище и вообще я… я ненормальная. Многие врачи говорят, что у меня должно уже все пройти, что я просто сама не хочу,… что мне нравиться чувствовать себя жертвой.
– Че за бред, какая жертва? И нормальная ты. Никто, кроме тех ушлепков не виноват в том, что с тобой происходит. И я их обязательно накажу.
– Даня!
– Что Даня? Ну, попугаю немножко их, это можно?
– Ты врешь, – уверенно сказала я и рассмеялась, глядя, как он пытается состроить серьезную рожицу.
Я так боялась ему говорить об этом. Боялась, что он будет смотреть на меня с отвращением. Но… я не вижу этого в его глазах, только теплоту и заботу. Господи, как же я соскучилась. Я и не знала, что привязалась так близко к нему. Последний раз, вот так тепло и душевно мы говорили месяц назад, после моего приступа, когда он ворвался в мою комнату и отругал, за то, что не позвонила ему.
Он очень красивый. Высокий, большой. Чем-то на медведя похож. Когда он меня обнимает, я просто проваливаюсь в его объятия, и мне кажется, что если он захочет, то сможет укрыть от всего. У него стильная мужская прическа с выпущенной челкой на один бок, темно-русый цвет волос. Нос с небольшой горбинкой, видимо, ломал когда-то, карие глаза. Такие теплые и добрые, как кружка вкусного горячего шоколада. Красивые губы, нижняя чуть пухлее верхней. У него родинка на щеке и когда он улыбается, у него появляются ямочки.
Однажды, я зашла в нашу общую ванну, а он стоял там. Сонный, в одних боксерах. Чуть дальше от запястья на правой руке у него татуировка. Волны, корабль, будто в шторм. На груди, прям напротив сердца, тоже есть тату. Что-то на подобии сердца, 3D рисунка, сердце в шипах, падающая тень. Сделано настолько красиво, что дух захватывает. В этом сердце надпись «speed». Скорость. К чему это я не знала, да и спрашивать постеснялась, когда после осмотра этой тату мой взгляд спустился ниже, на его шесть кубиков и полоску волос уходящих под боксеры. А еще ниже… очень такой очевидный бугор.
Выбежала тогда из ванны, как ошпаренная, хлопнула дверью и сползла по стенке.
– Пойдем есть? – вырвал меня из дум голос Дани.
