– Вообще-то, это не мое! Это его телефон, – ответила я и указала пальцем на бородача, который кинулся ко мне.
– Извращенец! – заявила сидящая рядом со мной древняя, но очень бойкая бабулька, с интересом заглядывая в экран. – Мы в твои годы страну поднимали, а ты… Э-э-эх!
– Отдайте, – прошипел бородач, выхватывая телефон у меня из рук. Наши пальцы на мгновение соприкоснулись, а взгляды встретились, поскольку очки его сползли на нос.
Время словно остановилось. Я разглядывала его глаза и чувствовала, как внутри теплеет. Глаза его были красивыми. Живые, карие, с длинными темными ресницами и чуть приподнятыми уголками. Неожиданно задорные. В них было столько дерзости, что хотелось улыбаться.
Всего лишь один вдох, один удар сердца – и время вновь запустилось.
Бородач забрал телефон, спешно выключил звук. Крики сладострастия прекратились, а я облегченно выдохнула.
– Извините, – тихо сказала я, чувствуя на себе чужие колкие взгляды. – Просто хотела вам помочь.
– Я видел, что вы… хотели. Хотели выставить меня идиотом.
Меня окатили ледяным взглядом, полным презрения. Как будто бы это я виновата в том, что он смотрел!
– Честное слово, я не специально, – добавила я, все еще пытаясь быть милой.
– Честное слово дают либо паталогические лгуны, либо дураки, – нахально заявил бородач совершенно каким-то молодым голосом. Таким же дерзким, как и его взгляд.
Я нахмурилась.
– И кто, по-вашему, из них я?
– Это вам решать. Возможно, вы и то, и другое вместе взятое, – заявил странный мужчина и вернулся на свое место. Он был жутко зол, впрочем, и я разозлилась. Я подняла его чертов телефон, а он даже спасибо не сказал! Вежливость на уровне канализации. Ненавижу хамов.
– Спасибо, что подняли мой телефон, девушка, – басом сказала я и сама же себе ответила, только уже своим голосом, тонким и звонким: – Не за что, мужчина! Главное, что экран не повредился!
Бородач уставился на меня, как на привидение.
– Главное, что не повредилась ваша психика, – снова перешла я на бас, разговаривая сама с собой. – А после моих фильмов она не у всех остается здоровой! О, это вы там снимались, да? – уже своим голосом спросила я у хозяина телефона, подавшись вперед. – Да, это был мой дебют, вот такой я разноплановый.
– Закройте свой очаровательный ротик, мисс. И уймитесь, – прошипел бородач все в такой же хамской манере.
– Идите к черту, мистер, – закатила я глаза.
– Я же говорю – извращенец, – вновь активизировалась скучающая бабка, которая подслушивала разговор. – Занимается всяким!
– Ой, как будто бы вы сексом никогда не занимались, – отмахнулась я.
– Ты как разговариваешь, стерва рыжая?! Да я… Да мы… Да нас… – побурела бабка от моей наглости. – Да у нас такого отродясь не было!
– А дети откуда брались? – пожала я плечами. – Из печи пламенного коммунизма?
Бородач хмыкнул.
Наверное, бабка начала бы орать и выяснять отношения – очень уж опасный огонек загорелся в ее глазах, однако в этот момент объявили долгожданную посадку на ее рейс, и она, схватив сумку, как молодая бросилась к нужному выходу. Правда, успела на бегу обругать и меня, и «извращенца проклятого», и почему-то всю молодежь страны.
Больше мы с бородачом в перепалки не вступали, по крайней мере, в зале вылета. Так и сидели друг напротив друга, занятые своими телефонами. Он снова что-то печатал (возможно, искал новый фильм для взрослых), а я разговаривала по телефону. Сначала мне позвонила мама, чтобы узнать, не вылетела ли я, а потом – знакомая, с которой мы иногда болтали. Ее звали Ольгой, и когда-то мы вместе снимали квартиру, а потом она переехала к парню и вышла за него замуж. Оля была журналистом, блогером, активистом и в довесок авантюристкой. Специфическая личность, если честно.
