Соболев едва слышно соглашается, и покидает кухню. Оставляет все покупки на столе, хотя вот этот момент я на себя брать не планировала. Ну что ж, значит, побуду немного хозяйкой, не в первый раз ведь.
Сперва чищу лук, морковку, затем доходит дело до баклажанов. А между тем в миске уже разбухает медленно фунчеза. Азиатская кухня - моя страсть. Если бы только позволяли ингредиенты, но увы, в нашем маленьком городке найти эксклюзив не просто. Так что приходится готовить из того, что попадается в магазинах.
Пока кручусь из стороны в сторону, скованность и неловкость медленно отступают. Я настолько погружаюсь в себя, что не замечаю, как за спиной, буквально впритык, вырастает Кирилл.
- Вкусно пахнет, - оповещает парень о своем появлении. Он разглядывает позади меня содержимое сковородки, будто пытается рассмотреть какую-то находку. Теряюсь моментально от неожиданной близости. Мне кажется, что вот-вот и его грудь коснется моей спины. Да и горячее дыхание попадает на кожу, обжигая шею. Зря собрала волосы в пучок, теперь вот мучайся, Арина.
- Яд подсыпать не буду, - пытаюсь отшутиться, чтобы как-то выбраться из этой сумасшедшей, но в то же время такой приятной близости.
- И часто ты так готовишь? Ну... для кого-нибудь? - Словно пропускает мимо ушей мою фразу, и задает совсем другую тему для разговора Соболев. Я помешиваю овощи, а он продолжает стоять сзади, с удивлением наблюдая за каждым моим движением.
- Дома готовлю только я или мама. Лиля, если помнишь, моя старшая сестра, она не готовит вообще. А папа... он как ты. Еще не научился.
- А гости?
- Кирилл, - не выдерживаю я. Едва не путаю соль с сахаром, даже. - Ты не мог бы сесть? Мне... просто не очень удобно передвигаться, когда ты вот так... стоишь впритык.
- Извини, я не подумал. – Сообщает как-то виновато Соболев и наконец, отходит.
- Ничего, просто… вдруг обожжёшься или еще чего. – Зачем-то добавляю я. Почему-то кажется, что как-то резко прозвучала просьба. И, как назло, именно в эту минуту горячая капля масла попадает мне на руку. Я вроде и привыкла к такому, не первый раз же готовлю, но рефлекторно вздрагиваю, а затем еще и издаю «ай».
Кирилл, который до этого успел усесться на стул, моментально подлетает ко мне.
- Арин! – Восклицает он. – Нужно быстрей в холодную воду, а то шрам останется. – Не успеваю и слова сказать против, как Кирилл меня хватает за руку и тащит к раковине. Включает кран, подставляя мою кисть под струи прохладных капель. Его взволнованный взгляд внимательно изучает участок ожога, хотя если уж совсем честно, это не тот случай, чтобы придавать такое большое значение.
- Не больно? – Тревожно спрашивает Кирилл, и наконец, поднимает голову, упираясь в меня глазами, от которых мороз по коже. Мне и сказать нечего. Все слова растерялись. Будто разучилась говорить. Смотрю на него, а он меня. Чувствую, как скулы начинает покрывать румянец от столь пристального взгляда. И кислород куда-то весь подевался. Не вдохнуть, не выдохнуть. Никогда такого прежде не было.
- Арин? – Вновь зовет Соболев, и я выхватываю руку, пытаясь прийти в себя, вернуть устойчивое равновесие.
- В-все н-нормально, - задыхаюсь от смущения, от близости, от запаха, который когда-то сводил с ума, да и сейчас действует не хуже любого афродизиака.
- Может в аптеку сходить? Пантенол купить?
- Н-не нужно, п-правда, - машу руками перед собой, пытаясь скрыть улыбку, которая рвется наружу. Зачем он так. Я ведь и поверить могу в глупости, которые сейчас крутятся в голове.
