– Наверное, если бы попробовала, груди было бы больно. – Ливви обхватывает свою грудь. Только сейчас я увидела, что ее грудь уже вполне обрела свой постоянный адрес. Моя пока еще в пути. – Они мешаются, правда?
– Ну да.
– Мне подарят новый велосипед на тринадцать лет, – говорит Ливви, маневрируя и забираясь на велик. Ее велосипед ярко-розовый, помятый, с корзиной с желтым цветком. – А когда тебе будет тринадцать?
Я запрыгиваю на велик и следую за ней.
– Было в прошлом месяце.
– А, черт. Ты могла попросить новый. Хайди и Мали тоже получат новые велики.
– Кто такие Хайди и Мали?
– Девочки из школы.
– Они твои подруги?
– Вроде того.
Не понимаю, как можно быть с кем-то вроде друзьями.
– Поедем к Большому лобстеру[6], ладно? – предлагает Ливви.
Я уже была у Большого лобстера – или Лобстера Ларри, как называют его местные, – в первый день, когда мы приехали в Кингстон. Я видела скульптуру на открытках и в рекламных проспектах, но увидеть Большого лобстера вживую – это совсем другое. Он огромный. Когда мы его изучали, милый европейский турист предложил нам сделать фото. А потом попросил маму об обратной услуге. Мама потратила вечность, суетясь вокруг него и выбирая самый удачный ракурс, и вся компания парня была такая: «Да просто сделай уже это наконец!» Когда мама в итоге закончила, он показал нам фото других больших штук, которые он видел. А видел он все: Большой банан, Большой ананас, Большую лошадку-качалку. Большие штуки – большое дело.
Мы едем вдоль береговой линии в тени огромных сосен. За ними настолько далеко, насколько можно увидеть, простирается ярко-синий океан. Ливви рассказывает мне о причале и о магазинчике поблизости, где можно купить рыбу с картошкой фри. Она говорит, что неподалеку от Кингстона есть такой мыс Яффа, где рыбаки продают свой улов.
Мы поворачиваем на улицу, которая идет мимо отеля «Роял Мэйл», супермаркета и почты.
Ливви показывает на еще один магазинчик, где продают еду на вынос.
– Они выиграли медаль. За такие крабовые палочки можно умереть. А там две пекарни. В одной пироги вкуснее, чем в другой.
Я думаю, что стоило взять блокнот для записей.
Солнце припекает мне спину. Струйки пота текут по шее под майку, собираются на груди. Я сижу прямо, позволяя велосипеду свободно ехать, и тру рубашку, чтобы облегчить зуд. Ливви не замечает. Мы делаем круг и направляемся к главной улице. Большинство магазинов закрыты. У обочины припарковано всего две машины.
– Тут всегда так пустынно? – спрашиваю я, начиная задыхаться.
Ливви спокойно едет дальше.
– Не всегда. Сегодня воскресенье. Все дома, или на тренировке, или на вечеринке, или еще где.
Мы доезжаем до парка Апекс и направляемся к небольшому островку недалеко от Марайа-Крик[7], где стоят солнечные часы. Это человеческие солнечные часы – время можно определить по своей тени. Ливви показывает мне на две заправки по разным сторонам дороги и рассказывает, что на одной курицу готовят лучше, чем на другой. По ее мнению, это крайне важная информация для тех, кто здесь живет.
Мы подъезжаем к Большому лобстеру и видим прямо перед ним припарковавшийся туристический автобус. Туристы слоняются вокруг с таким видом, что они уже были там-то и видели то-то, а теперь готовы садиться в автобус – скорее всего, чтобы доехать до киоска и накупить сувениров. Мама приобрела там целую кучу магнитов на холодильник. «Мы же в Кингстоне»
