– Да, но…
Сейчас надо действовать. Я перебил сталкера:
– Хватит игр, Борис.
– Ты о чём? – Тот удивлённо вскинул брови.
– Сначала почти точная карта подземелья, потом проход, в который ты нас повёл, и где мы встретили Пайдо и говнюка в очках. Шкатулка, что ты сразу же припрятал к себе в рюкзак. Зачем ты предал нас? Ради чего?
По мере того, как я говорил, лицо лидера постепенно бледнело от злобы. Олег попеременно переводил взор то на меня, то на него.
Я и Борис напряженно смотрели друг другу в лицо. Вдруг мой взгляд переместился в сторону Олега:
– Ты решаешь, кто из нас прав – подумай логично, могло ли быть такое, что он – я указал в сторону главаря – смог так точно составить карту?
Борис же, в напряжении, пытаясь оборвать меня, прерывисто, душимый гневом и раздражением, утверждал обратное:
– Подумай сам, Олег, что сейчас происходит! Не поддавайся эмоциям! Разве можно обвинять меня в предательстве?
Сталкер же, немного поколебавшись, всё же перешёл на мою сторону:
– Я тебе не доверяю. Вдруг, те два мудаки – твои друзья?
Мы, теперь уже вдвоём, стояли напротив Бориса. Тот посмотрел на нас несколько секунд, потом вытащил нож:
– Тогда прикончу вас обоих. – Мерзкая ухмылка появилась на его лице.
Я и Олег достали свои походные лезвия:
– Одно из главных правил сталкера. – Объявил я. – Всегда держать при себе нож!
Мы уже готовы были броситься в атаку друг на друга. Жажда к жизни, неистовое желание прикончить предателя окутало меня полностью. Мы были, словно крысы, зажатые в какой-то норе. Это мрачное подземелье давило на меня, а Борис и его гнилой поступок прибавлял ко всему этому ещё больше напряжения.
Я спросил, переходя на крик, до того, как мы успели кинуться в схватку:
– Какая цель? Деньги?
Бывший напарник помедлил:
– Да…
– Так и знал! – Ублюдок! – С этими словами я бросился на Бориса, а тот – на меня. Олег крикнул:
– Положись на меня!
Он каким-то образом быстрее меня оказался рядом с предателем. Успел воткнуть нож в руку. Борис же, замахнувшись, полоснул Олега лезвием по лицу. Тот упал на колени, держась за изрезанную щёку.
Предатель посмотрел на меня. Я не планировал отступать. Лишь только жажда мести за раненого сталкера и чувство справедливости охватило меня.
Я бросился подонку под ноги. Тот упал. Нож выпал из его рук. Я уже думал, что одержал победу, но не тут-то было. Несмотря на то, что я повалил Бориса наземь, тот и не планировал отступать. Он нанёс мне пару ударов в корпус.
Я издал хрип. Предатель завершил серию ударов, нанеся сокрушительный в челюсть. Перед глазами всё помутнело. Я отошёл чуть назад, нашёл нож, что выронил из рук при попытке одолеть Бориса. Пока говнюк только поднимался, я уже вновь бежал к нему.
Опрокинул ублюдка. Подонок упал. Я смог нанести тому один удар между левых рёбер, пока Борис не перехватил мою руку.
В это время уже поднялся Олег. Он кинулся мне на поддержку. Вдвоём мы скрутили предателя. Я заломал ублюдку пальцы:
– Говори, что тебе предлагали!
– Я же… – Он издал протяжный вопль.
Фаланга хрустнула. Я сломал тому палец.
Мы с Олегом переглянулись. Я бросил:
– Дай мне нож.
Тот посмотрел на меня со страхом:
– Ты будешь его пытать?
– Как ещё-то? Он заслужил смерть.
– Откуда в тебе такая жажда крови?
– Это справедливость. – Ответил я.
– Ладно… – Олег вздохнул, и, подняв с земли нож, проговорил: – Только не убивай его.
– Не собирался. – Сухо сказал я.
Наклонился к Борису. Тот посмотрел на меня жалобно:
