…Итак, автор подчеркнул в трилогии удары жизни, философствование о человеке и тот будущий проект «муравейного братства», вернее, его крохотный зародыш, атом, необходимый для становления человека, писателя и философа.
Здесь, на поле любви, они встретились с Федором Михайловичем Достоевским.
* * *
«Лицо его было правильно, но бледно как полотно, и черные потухшие глаза стояли неподвижно» (А. Бестужев-Марлинский «Страшное гадание»). Романтизм, провинциального разлива. Педалирование тут – обычный прием.
«Вот черепахи, вытянув нежную голову, состязаются в беге – это Гендель» (О. Мандельштам, «Египетская марка»). Шепотом делится, с придыханием – очень личное. И немножко смешное.
Кто ловко бегает как черепаха, а кто трудится: «А уж там в стороне четыре пары откалывали мазурку; каблуки ломали пол, и армейский штабс-капитан работал и душою и телом, и руками и ногами, отвертывая такие па, какие и во сне никому не случалось отвертывать» (Н. Гоголь «Мертвые души»).
Гоголь рассказывает о выдающемся зрелище. Серьезно, не улыбаясь. Потому и комический эффект?
«Любите ли вы красить забор? Умеете ли вы красить забор?» (Н. Назаркин «Умеете ли вы красить забор?»). Автор с первых фраз рассказа-зарисовки берет быка за рога. (Конечно, отсылка к Тому Сойеру, конечно, намек на предстоящую игру с читателем.)
По секрету всему свету: «Пушкин любил кидаться камнями. Как увидит камни, так и начнет ими кидаться» (Хармс «Из жизни Пушкина 6»).
«Шарик спал крепко, но проснулся быстро, как только почуял постороннего человека у костра. Он принял Озерова, как показалось тому, необычайно спокойно и ласково».
Ну, положим, это шутка: там был не «Шарик», а «генерал Бородин», и фрагмент – из романа «Белая береза» лауреата всяких сталинских премий М. Бубеннова.
Но литератор не оригинален: этот прием уже многократно апробировал М. Арцыбашев в «Санине» – и более виртуозно. Хотя так же не осознаваемо: «Потом стали уходить, сдержанно топоча ногами» (Люди там постоянно сравниваются с конями; в сущности, автор Хармс со своей странной полу-звериадой оттуда и вывалился, также неосознанно. Мутировал затем, возмужал, заколосился…)
Но не будем отвлекаться. «Я открыл, что Китай и Испания совершенно одна и та же земля и только по невежеству считают их за разные государства. Я советую всем нарочно написать на бумаге Испания, то и выйдет Китай» (Н. Гоголь «Записки сумасшедшего»). Настоятельнейше советует.
Но здесь смех уже сквозь слезы…
* * *
«Приглашение на казнь». Да, сразу к делу, как сказал бы лучший друг Цинцинната.
«Какие звезды, – какая мысль и грусть наверху, – а внизу ничего не знают». Одной фразой обозначена топология духа: светлый верх и темный низ. Место действия. Двойное, но не двойственное. Код 3+4,2 – с расширением: перекидыванием в противоположность. Здесь 3+4 – не чуднОе, а чУдное, иное место высшего регистра. То есть ангельское, а не звероподобно-демоническое.
Ибо данс макабр нас ждет внизу. И не только он, к счастью: «Я не простой… я тот, который жив среди вас… Не только мои глаза другие, и слух, и вкус, – не только обоняние, как у оленя, а осязание, как у нетопыря, – но главное: дар сочетать все это в одной точке…» (Код 4,2). Что за экзот перед нами?
«Как мне страшно. Как мне тошно. Но меня у меня не отнимет никто» (Код 1,1+2 – автор не описывает медитацию, он сам медитирует и прозревает. Конечно, от имени героя – это ведь его слова.).
