Тоска - страница 19

Еще Катя ушла. По крайней мере я так думаю и уже на восемьдесят шесть процентов уверен. Вещей нет и, как будто вычеркнуты все упоминания о ней. Перечеркнуты и вырваны. Я смотрю на эту пустоту, а тут даже, если все мои вещи сложить в одну кучу, то не пахнет жизнью. Жидкая лужа. А я в ней сопляк, который черпает ладонью и пьёт. Жажда она ведь такая. Не хочу перемывать всё, что случилось позавчера. Ничего не вернуть и не исправить, но можно изменить что-то в сегодня. Я не брошу попыток найти Катю, но пока совершенно не понимаю с чего мне начать.

Хорошая была мысль о книге, которая началась бы с человека, которого сбила машина. Но на деле это не так приятно, как в мыслях. Когда боль становится более чем реальной, переступая порог фантазии и мнимых ощущений, то становится, знаешь, не до истории. Хочется, чтобы всё это поскорее закончилось и снова беззаботно писать, самому додумывая чувства. Беллетристика она ведь не о жизни, а поиске жизни в том, что, якобы, существовать не может. Или не должно, но существует.

Знаешь, если бы я сейчас находился на том свете, то совсем бы этого не понял. Мир вокруг не изменился. Всё такое же и даже проводник, который должен был меня встретить и тот опоздал или вовсе не пришел. Может проспал, а может, как доставщик с навигатором, заблудился среди домов. Кто его знает? Но я сейчас сижу у себя дома и понятия не имею, что делать в этом посмертии? Нет, я живой, но просто воображаю, как это могло быть. И у меня нет никаких догадок. Впрочем, как и ответов от кого-нибудь понимающего происходящее.

Сходить что ли в бар? Давно я не бывал в таких местах. Но, раз я воображаю, то пусть это будет не обычный бар со всякими обрыганами, а другой. Такое место, куда приходят люди, у которых есть душевные травмы или те, кто разочаровался в жизни, а может и те, и другие. Пусть это место будет для всех внутренне искалеченных и не важно, что именно случилось, но важно именно это условие. То есть в этом месте будут только такие люди и им необязательно общаться между собой, но там они смогут унять боль за парочкой шотов и разговором с барменом. Идеальное место! Удобный кабинет психолога, когда он тебе и друг и выпивку подливает. Прям стартап какой-то получается.

Ладно, спасибо, что выслушал. Мне это было необходимо. Буду держать тебя в курсе происходящего. До связи».

В строке уведомлений высветилось новое письмо в почтовом ящике. Раньше почта имела свой сакральный смысл, когда каждое письмо или бандероль носила частичку человека его отправляющего. Все теплые или ненавистные мысли выписывались на крошечный клочок бумаги, который хранил это даже после смерти адресата и получателя. Письмо могло рассказать историю написанного, даже без регистрации и смс, просто так, ведь в этом заключена его единственная на свете работа – сохранить момент. Письмо, как пилигрим, что пошел в поисках гроба Господня в земли, раньше не существовавшие в его мире. И оказываясь в руках получателя, спустя долгое время, начинал рассказывать о том, что знает и о том, что видел. А нынешние мессенджеры так не могут. Они лишь потребляют тонны слов, миллионы терабайт информации и ничего с ней не делают. Как черная дыра, что засасывает объекты, материю и свет. Наши мысли и эмоции пропадают на безграничном поле слов, огрызков фраз и голосовых сообщений. А когда не станет адресата и получателя, то и пузырь их общения лопнет, оставив лишь мыльный след на несколько секунд.