Валерию распирало от новостей, так что она позабыла о том, что дуется на меня.
— Скайгард? — удивилась и одновременно обрадовалась я. — Неужели?
«Неужели он оставит меня в покое?» — мысленно закончила я фразу.
— Да! Не всё тебе на встречи ходить!
— А меня он завтра позовет! — обиженно сообщила Кати. — Вот увидите!
Ох, сестренки! Как же мне хотелось их образумить. Неужели вы действительно хотите выйти замуж за человека, которого даже не знаете?
Близняшки молчали, но смотрели на Валерию с грустью во взгляде. Зато я была вполне довольна таким поворотом событий: будто камень с души упал, а сил сразу прибавилось.
— Не буду мешать собираться! — сказала я и убежала в библиотеку.
Папа успел спрятать тайную книгу, чтобы у нас с сестрами не было соблазна в нее заглянуть, но я нисколько не расстроилась по этому поводу. Хватит с меня неприятностей. Отыскала на полке свою любимую книгу «Путешествие к морю», забралась с ногами в кресло и погрузилась в чтение.
До позднего вечера меня никто не трогал и не искал. За ужином, где мы собрались все вместе, родители кидали на меня недовольные взгляды. Они уже знали, что во время поездки в деревню между мной и Скайгардом произошла размолвка, что после этого Скай пригласил в Зимний сад Валерию, а утром у него уже назначена встреча с Екатериной.
Валерия, одетая в свое лучшее платье, с блестящими локонами, в которые мастерица Нелли превратила ее тонкие волосы, выглядела, однако, растерянной и смущенной. Кати же, глупышка, вертелась на месте в предвкушении своего первого настоящего свидания. Скай, мерзавец, она же совсем еще ребенок. Ты ведь не всерьез рассматриваешь ее на роль жены? К сожалению, я ничего не могла сделать — сестра не станет меня слушать.
Едва проснувшись, я вынуждена была присутствовать на сборах Екатерины. Она то смеялась, то капризничала, то заставляла бедную Нелли по несколько раз переделывать прическу. Корсет был то слишком узким, то слишком свободным. Я хотела схватить неразумную девчонку за руку и заставить одуматься. Она ведь сама ревела от обиды на него, а теперь, словно мотылек, летит к огню и не думает, что может обжечься.
Дора и Инга переглядывались, поджав губы. Они, кажется, уже начали понимать, что их самих никто никуда не позовет.
Едва Кати выбежала за дверь, как Валерия дернула меня за руку и прошептала:
— Пойдем прогуляемся, Ри!
Ничего не понимая, я пошла следом за ней. Мы спрятались в нашем излюбленном закутке, у черной лестницы, где любили играть в детстве, зная, что нас нескоро здесь отыщут. Валерия выглядела бледной и грустной. Едва мы расположились на узком подоконнике окна, выходившего на внутренний дворик, как она, потерев лоб, созналась:
— Не знаю почему, но я боюсь его. Сначала думала: он просто суровый, так ведь жизнь в этих их Небесных Утесах, видно, не сахар. Поневоле станешь суровым. А вчера…
— Он обидел тебя? — испугалась я.
— Нет, нет. Вроде… Но он пугает меня. У него такие глаза, такой голос… Я подумала: а что мы, в общем-то, знаем об этих людях? Ведь никто из низинных не бывал в том краю, никто нас туда не приглашает. Они забирают наших девушек, увозят их — и всё, поминай как звали.
Я задумалась. Мы действительно очень мало знали о горных лордах. Очень уж закрытые кланы. Они забирали невест, откупившись от родных золотом, и, видно, считали, что девушку больше ничто не связывает с ее прежней семьей. Доподлинно известно лишь то, что горные лорды очень богаты, но как именно они зарабатывают и преумножают свои богатства, — ведь на голых скалах не вырастишь зерна и не прокормишь скот, — никто не знал.
