Кассандра и Джейн – сильные, уверенные в себе, привлекательные. Чего нельзя сказать обо мне.
Думаю, мне просто захотелось ненадолго представить себя на их месте.
Провожу языком по зубам и по-прежнему чувствую легкий привкус корицы. Жестянка была почти полной, и я знала, что Кассандра не заметит, если я съем одну.
– Давайте приготовимся к Шавасане, – говорит инструктор.
Бросаю взгляд на соседку, чтобы подсмотреть позу, и ложусь на спину ладонями вверх.
– Сегодняшнее слово – благодарность. Наполните разум чем-то или кем-то, за что или кого вы благодарны, – продолжает инструктор. Он четыре раза звонит в колокольчик, и вокруг разносится ясный, тонкий звук.
«Кассандра и Джейн», – сразу думаю я. Если бы сегодня утром они не появились волшебным образом возле метро, я не знаю, что бы случилось. Я чувствовала, будто рассыпаюсь на мелкие осколки, а они снова собрали меня воедино.
Я прекрасно понимаю, что таким востребованным и особенным девушкам, как Кассандра и Джейн, не нужны подруги вроде меня. Но все равно вспоминаю, как это слово прозвучало из уст Кассандры, когда она попросила официантку посадить нас в отдельную кабинку.
Даже их имена звучат, как мантры.
Закрываю глаза и чувствую, как растекаюсь по коврику.
Когда инструктор снова звонит в колокольчик, я медленно встаю и направляюсь к шкафчику, чтобы забрать вещи, в том числе дождевик Кассандры. Сегодня он дарил мне тепло, но я знаю, что оставить себе его нельзя, как и общество Кассандры и Джейн.
Достаю телефон и медленно набираю сообщение: «Хочу еще раз поблагодарить вас с Джейн за сегодня. Завезу тебе дождевик завтра, если удобно».
Я смотрю на телефон как минимум минуту, но ответа нет.
Домой я возвращаюсь примерно в половине десятого. Поднимаюсь по лестнице на второй этаж и одновременно ищу в сумке ключи. Прежде чем я успеваю отпереть дверь, ее открывает Шон.
От удивления я делаю шаг назад.
– Ой, ты уходишь?
– Вообще-то, нет. Я ждал тебя. – Он прочищает горло. – Есть минутка поговорить?
– Конечно.
Он отводит глаза. Его речь формальнее, чем обычно. Похоже, он не знает, куда деть руки; и в конце концов складывает их перед собой.
Верные признаки плохих новостей.
– Хочешь пива? Я как раз собиралась открыть баночку.
На самом деле, нет, но я вытаскиваю две банки «Блю Мун», что купила недавно, а Шон нарезает брошенный ему апельсин.
– Так в чем дело?
Он подходит и садится рядом на диван. Я чувствую, как колотится мое сердце.
Но когда Шон наконец рассказывает, в чем дело, я заставляю себя улыбнуться. И даже обнимаю его.
– Не проблема. Я поняла. И очень за тебя рада.
Шон предлагает посмотреть вместе фильм, сидя на диване, как в старые добрые времена.
– Конечно, – соглашаюсь я. – Я не ужинала, так что выбери что-нибудь, а я пойду куплю еды.
Едва зайдя за угол дома, я прижимаюсь к стене, закрыв лицо руками.
Договор аренды Джоди заканчивается в следующем месяце. Они хотят съехаться. Прости. Знаю, в последнее время тебе приходится нелегко из-за работы и всего остального, – сказал Шон. – Мы можем подыскать другую квартиру…
Но я сказала ему, что съеду. Ты жил здесь изначально. Это правда твое место.
Можешь не торопиться, – ответил он.
Ни работы. Ни отношений. Ни дома.
Я долго стою на месте, не зная, что делать, судорожно вдыхая воздух.
А потом слышу звонок – ясный, тихий звук, напоминающий колокольчик с занятия по йоге.
Лезу в сумку и достаю телефон. На экране новое сообщение: «
